Document

Штирлиц — наш президент

Source:Коммерсантъ-Власть. 1999. 11 мая; 2000. 14 марта

В мае 1999 года, более чем за год до предстоявших по Конституции в июне 2000 года президентских выборов в России, еженедельник «Коммерсанъ-Власть» поинтересовался: какой типаж политического лидера ближе всего россиянам? За основу социологического опроса были взяты популярные киногерои. ОУ републикует этот материал вместе со своего рода послесловием редакции «Власти» от марта 2000 года, когда, после внезапного появления на политическом поле в августе 1999 года Владимира Путина, ставшего лидером президентской предвыборной кампании, прояснилось подлинное прогностическое значение этого иронического материала.

Обложка журнала Коммерсантъ-Власть № 18 от 11 мая 1999 года / Коммерсантъ
Обложка журнала Коммерсантъ-Власть № 18 от 11 мая 1999 года / Коммерсантъ

Его Разыскивает Страна

Четыре портрета президента-2000

Как показывают данные социологов, население нашей страны не может дать сколько-нибудь определенный ответ на вопрос, какими качествами должен обладать «идеальный президент». Но редакция журнала «Коммерсантъ-Власть» решила попробовать еще раз и все-таки «дорисовать» президентский портрет. По нашей просьбе два исследовательских центра — ВЦИОМ и РОМИР — задали россиянам, на первый взгляд, нелепый вопрос: «За кого из киногероев вы проголосовали бы на президентских выборах?»

Разумеется, вопрос мы выбрали не случайно. Дело в том, что рассуждать о неких абстрактных президентских качествах очень трудно, ведь в жизни мы сталкиваемся не с отдельными качествами, а с конкретными людьми. И потому гораздо проще говорить не о том, насколько образован или голубоглаз должен быть президент, а о том, на кого конкретно он должен быть похож, иными словами, какому образцу он должен соответствовать. Но кого мы можем взять в качестве общеизвестных, всеми узнаваемых образцов? Ответ: героев популярных фильмов, на которых во многом воспитывалась и воспитывается вся страна. Ведь, в конце концов, для большинства людей даже сам президент — это не более чем герой бесконечного телесериала под названием «Новости».

Выбирая президента из любимых киногероев, россияне по-прежнему выказывают ярко выраженные героико-романтические пристрастия. Но при этом сразу бросается в глаза, что персонажи, не совмещающие в себе героизм с романтикой, особой популярностью у нашего народа не пользуются: герои Сильвестра Сталлоне, Брюса Уиллиса и даже легендарные отечественные Чапаев и Корчагин, невзирая на свою национальную принадлежность, набирают не более 1–2 % голосов. Тот же результат демонстрируют «негероические романтики» — барон Мюнхгаузен, Юрий Деточкин и мушкетер Атос (1–3 %).

Стоит отметить, что и российская интеллигенция по каким-то причинам популярностью совсем не пользуется: и герой «Собачьего сердца» профессор Преображенский, и Пьер Безухов графа Толстого (точнее, Сергея Бондарчука), и герой 60-х годов неутомимый Шурик, и тот же Деточкин показывают те же результаты, что и бывший президент Горбачев на реальных президентских выборах (то есть не набирают более 3 %).

Лидерами наших кинотелевыборов стала четверка людей в погонах — уголовно-романтический Глеб Жеглов, романтико-шпионский Максим Максимович Штирлиц, герой-легенда маршал Жуков и героико-мифический руководитель России Петр I.

Что объединило всех этих героев в глазах народа? Что дало им такой высокий рейтинг у избирателей? Все они — и реальные исторические фигуры, и киноперсонажи — оказываются на поверку героями-победителями. Да и победы их — это не просто очередные вершины на жизненном пути, победы — это дело всей их жизни, в жертву которому приносится всё (в том числе и человеческие жизни). Лозунгом такого президента могли бы стать слова «Победа любой ценой». И похоже, что россияне, признаваясь в своих пристрастиях, готовы эту цену платить.

Фрагмент разоворта журнала Коммерсантъ-Власть № 18 от 11 мая 1999 года / Коммерсантъ
Фрагмент разоворта журнала Коммерсантъ-Власть № 18 от 11 мая 1999 года / Коммерсантъ

Интересно и то, что в воображаемом президентском рейтинге герои наши расположились с четвертого по первое место по мере нарастания жестокости. Штирлиц, занявший четвертую позицию, все-таки отличается некоторой человечностью — он хотя и посылает на вероятную смерть двух стариков (Плятта и Евстигнеева), но все же слегка переживает за них. Похоже, именно это и не позволило герою Вячеслава Тихонова подняться выше в глазах народа. Да и обаяние шпионской тайной романтики всегда несколько слабее обаяния романтики военно-уголовной. Так что тип и степень романтизма, оказывается, в глазах российских избирателей тоже имеют значение.

Первые три места на наших президентских выборах делят глубоко антигуманные типажи, бесконечно далекие от современных демократических ценностей, герои, действовавшие и жившие в максимально экстремальных ситуациях. Их доминирование над окружающими, подавление (силой личности, жестокостью или занимаемым положением, а чаще всего — всем вместе взятым) любой другой человеческой индивидуальности, человеческих чувств заставит задуматься любого современного политика. Да, маршал Жуков, конечно, победитель в страшной войне, но даже героический фильм «Освобождение» демонстрирует беспрецедентную жестокость этого военачальника. Да, Петр I двинул страну вперед, но какой ценой? Мифологизация этих двух исторических персонажей в течение долгих лет приучила народ к тому, что их деяния в истории оцениваются на «отлично», но ведь и оборотную сторону их деятельности мифы совсем не скрывают.

«Таким образом, — заключают аналитики РОМИР, — когда речь идет о руководителе страны, россияне в большинстве своем готовы иметь агрессивного, а не заботливого руководителя. Люди отдают предпочтение силе и жестокости, ожидая, что они помогут установить порядок в России».

Елена Рузакова, Мария Голованивская


Штирлиц — наш президент

До выборов нового президента России осталось меньше двух недель. Практически все уверены в том, что выборы выиграет Владимир Путин. Но до сих пор многие не могут понять, почему именно он стал лучшим кандидатом в президенты для большинства избирателей. «Власть» еще десять месяцев назад ответила на этот вопрос.

В мае прошлого года по просьбе журнала «Коммерсантъ-Власть» два исследовательских центра — ВЦИОМ и РОМИР — задали россиянам, на первый взгляд, нелепый вопрос: «За кого из киногероев вы проголосовали бы на президентских выборах?»

Сами мы отнюдь не считали этот вопрос нелепым — гораздо нелепее пытаться отличить кандидатов друг от друга, например, по их предвыборным программам. Спрашивать же просто о внешних данных, наиболее предпочитаемых избирателем, тоже не слишком продуктивно — что с того, что президент должен быть высоким, стройным и усатым?

Киногерой — это не только внешность, это цельный образ. И, узнав предпочтения избирателей, можно более или менее четко представить, кто из имеющихся в наличии политиков может им соответствовать.

Надо сказать, что результаты опросов нас несколько обескуражили. По ВЦИОМовскому опросу призовые места заняли Петр Первый, Глеб Жеглов и маршал Жуков (четвертое место досталось Штирлицу). По РОМИРовскому — Жуков, Штирлиц и Жеглов (кандидатура Петра Первого в этом опросе респондентам не предлагалась, и, судя по цифрам, голоса Петра Жукову и достались).

В мае, публикуя результаты опросов, мы написали, что всех персонажей, занявших первые места, объединяет образ героев-победителей: «Победы — это дело всей их жизни, в жертву которым приносится все (в том числе и законы, и человеческие жизни). Лозунгом такого президента могли бы стать слова „победа любой ценой“. И похоже, что россияне, признаваясь в своих пристрастиях, готовы эту цену платить».

Сходным был и комментарий аналитиков РОМИР: «Таким образом, россияне в большинстве своем готовы иметь агрессивного, а не заботливого руководителя. Люди отдают предпочтение силе и жестокости, ожидая, что они помогут установить порядок в России».

Когда это было опубликовано, премьером был Евгений Примаков, Сергей Степашин только-только стал его первым замом, а Владимир Путин возглавлял ФСБ. И никто еще не предполагал, что через четыре месяца он станет премьером, а еще через четыре — главным и чуть ли не единственным претендентом на пост президента. Хотя, наверное, стоило задуматься.

Выбор Путина, собственно, показывает, что в Кремле уже тогда задумались. Наверняка подобные опросы проводила и администрация президента (конечно, совсем не обязательно про киногероев — по одному из опросов Путин, например, более всего напоминал гражданам Юрия Андропова, попавшего по другому опросу в число государственных деятелей, наиболее уважаемых нынешним населением России).

Но мы все-таки ограничимся героями популярных фильмов, попавшими в верхние строчки опросов, проведенных по нашему заказу десять месяцев назад. Тем более что в Путине уже сейчас можно обнаружить черты «лидеров телепроката».

Поначалу все, что придавало хоть какую-нибудь сочность в целом довольно блеклому образу Путина, — это его шпионское прошлое. Работа в Германии, преданность Родине, скупая слеза по советским праздникам. Максим Максимович Исаев, да и только.

К маршалу Жукову Путин приближается с каждым днем войны в Чечне. И как только будет объявлено о ее окончании, возникнет миф: победа в чеченской войне — личная заслуга Владимира Путина. Этот миф закрепится в народном сознании точно так же, как миф о том, что Великая Отечественная была выиграна благодаря гению Жукова.

Первые черточки Глеба Жеглова в образе Путина проявились тоже в связи с контртеррористической операцией — знаменитое «замочим в сортире», «додавить гадину» и т. д. Сразу вспоминается «милосердие — поповское слово» и «вор должен сидеть в тюрьме». Хрестоматийный сюжет с Кирпичом тоже уже разыгран: это один в один история с Бабицким. У Путина есть все шансы продолжить дело Жеглова и дальше: как уже писала «Власть», после войны в Чечне новым его коньком, скорее всего, станет борьба с коррупцией.

Но первое место в предпочтениях граждан занял Петр I. И именно к этому образу Путин стремится — недаром в его кремлевском кабинете висит портрет Петра.

Выбор вполне логичен. С точки зрения многих граждан, мы сейчас имеем достаточно дикую страну, которую необходимо цивилизовать. То есть Путину придется делать то, чем занимался и Петр I. Недавно он уже начал прорубать окно из сортира на Запад — предположил, что Россия может вступить в НАТО (правда, тут же оговорился, что его слишком буквально поняли).

А еще самый почитаемый русский царь заставлял народ любить все немецкое (в том числе лефортовское), строил флот и Санкт-Петербург, рубил бороды боярам и головы стрельцам, вел удачные (со Швецией) и не слишком удачные (Персидский поход) войны и коллекционировал редких уродцев.

Екатерина Смирнова