Про меня говорят, что я посадил в тюрьму Михаила Ходорковского.

Эта версия для меня вполне почетна: посадить человека, который в то время был богатейшим и одним из влиятельнейших в стране, дано не каждому. Но, к сожалению (для меня), неверна.

Авторы версии ссылаются на опубликованный в мае 2003 года доклад «Государство и олигархия», авторство которого приписывается — опять же несколько ошибочно — мне.

На самом деле тот текст готовили 11 экспертов из общественной организации «Совет по национальной стратегии» (СНС). В том числе и я, но не более чем «в том числе».

Инициатором доклада был сопредседатель СНС, доктор экономических наук Иосиф Дискин. Основная идея текста: надо сойти с траектории олигархической модернизации и разбудить спящие силы гражданского общества. (Которые, замечу, с тех пор заснули вечным сном, но это уже совсем другая история.)

Я в докладе, как и положено скандалезному фрику, отвечал за что-нибудь жареное, что понравится широкой публике. Жареной была информация о том, что под крылом г-на Ходорковского разрабатывается концепция трансформации России в парламентскую республику, в которой он занял бы пост премьер-министра (главы федерального правительства). В те славные дни об этом говорила вся Москва, и никакой особой тайны не было: разработчики концепции чуть ли не с гордостью причисляли себя к сообществу людей, меняющих РФ-систему.

Как только 2 июля 2003 года взяли под стражу по делу АО «Апатит» ключевого партнера Ходорковского Платона Лебедева, концепция, по старому анекдоту, изменилась: ЮКОС-круги немедленно публично заявили, что парламентская республика во главе с МБХ никогда и ни при каких обстоятельствах не планировалась. А виноват во всем Белковский, которому Игорь Сечин (тогда — заместитель руководителя администрации президента РФ, ныне — глава ОАО «Роснефть») заказал наезд на самую прозрачную и эффективную корпорацию России.

С самим МБХ мы эту тему — после его выхода из мест лишения свободы — подробно обсуждали. И сошлись во мнении, что я его не сажал. Поскольку в России из-за докладов и прочих теоретических измышлений никого и никогда не сажают. Весь вопрос в жесткой политической и экономической конкуренции. Если гарантированно не хочешь стать узником — никогда не становись русским миллиардером с политическими и прочими гуманитарными амбициями.

Мы с моей «жертвой» не стали друзьями, но и врагами тоже не оказались.

Вот так и закончилась эпопея с мифологизированным «Государством и олигархией».

Государство и олигархия

I. Введение

Весна 2003 года ознаменовалась началом качественно нового для современной России процесса. Правящий олигархический слой <...> приступил к подготовке трансформации государственного устройства страны с целью обеспечения личной унии сверхкрупного бизнеса и исполнительной власти. Фактически страна оказалась на пороге ползучего олигархического переворота.

Можно констатировать, что олигархи, завершив первичную приватизацию основных объектов национальной экономики, перешли к своего рода приватизации политико-властного пространства России. В такой ситуации институт президента страны как основа политической системы постсоветской России из гаранта стабильности правящего слоя, каковым он был в 1992–2002 годах, превращается в потенциальную помеху финальной монополизации <...> и возможную угрозу логике олигархической модернизации.

В связи с этим философия и технология взаимодействия государства и олигархии в России неизбежно становятся объектами приоритетного внимания. А поиск альтернативы олигархической модернизации (последнюю во многом можно назвать квазимодернизацией) — весьма существенным, если не ключевым элементом национальной стратегии.

II. Проблематика взаимодействия государства и олигархии в контексте национальной стратегии

Разработка национальной стратегии России требует определенности в отношении олигархии, ее роли и места в современном развитии нашей страны. Значение этой проблемы было подчеркнуто уже в первом докладе СНС «Большая игра в Россию: субъекты национальной стратегии» (ноябрь 2002 года), где современное развитие России было охарактеризовано как олигархическая модернизация. В свою очередь, олигархическая модернизация может быть охарактеризована как составная часть навязанного развития (imposed development), в тисках которого страна находится с начала 90-х годов XX века.
<...>

III. Определение олигархии применительно к современной России. Развитие российской государственности в начале XXI века: исторические аналогии

В последнее время (2000–2003 годы) и в средствах массовой информации и, что более примечательно, в экспертном сообществе термин «олигарх» стал употребляться в качестве синонима крупного бизнесмена или даже просто богатого человека. В связи с этим границы восприятия понятия «олигарх» стали весьма нечеткими.

Совет по национальной стратегии полагает, что олигарх — это субъект определенной властной системы, сложившейся в России на протяжении последнего десятилетия XX века. <...> Олигархия — это власть немногих. В этом смысле российский олигарх вовсе не обязан быть бизнесменом: это физическое лицо, удовлетворяющее определенным критериям правящей касты (правящего слоя). Количество олигархов неизменно во времени, олигархом сегодня невозможно стать без согласия всех — или по меньшей мере квалифицированного большинства — субъектов олигархического пула (правящего слоя).

Исходя из данных определений, олигархами можно считать, например:
Романа Абрамовича
Михаила Фридмана
Олега Дерипаску
Михаила Ходорковского
Владимира Потанина
Андрея Мельниченко
и т.п.

и нельзя считать, например:
Владимира Евтушенкова
Каху Бендукидзе
Олега Киселева
Анатолия Карачинского
и т.п.

Олигархический слой сформировался вне рамок рыночных механизмов. Конклав олигархов был создан на основании субъективных решений Кремля, принимавшихся в 1993–1999 годах. Основой формирования олигархического конклава был процесс приватизации: президентская власть почти безвозмездно передала субъектам этого конклава наиболее привлекательные объекты собственности (в первую очередь промышленные и инфраструктурные) на территории России.

Сравним суммы, за которые будущими олигархами были приобретены крупнейшие объекты собственности на территории РФ, с сегодняшними показателями капитализации / доходности этих объектов.

• Контрольный пакет акции НК ЮКОС (78 %) был куплен на залоговом аукционе группой МЕНАТЕП, контролируемой М. Ходорковским и его партнерами, в 1995 году за $350 млн. Уже в 1997 году, вскоре после начала публичной торговли акциями ЮКОСа, рыночная капитализация корпорации достигла $9 млрд. В настоящее время (до недавнего объявления сделки о слиянии с «Сибнефтью») капитализация НК ЮКОС приблизилась к $15 млрд.
• В ноябре 1995 года группа «Интеррос» (В. Потанин) приобрела на залоговом аукционе контрольный пакет акций РАО «Норильский никель» за $170,1 млн. По официальным сообщениям, в 2001 году только чистая прибыль «Норильского никеля» составила около $1 млрд. Капитализация корпорации превышает $10 млрд.
• В декабре 1995 года состоялся залоговый аукцион по продаже государственного пакета (51 %) акций НК «Сибнефть». Пакет был куплен тандемом «Нефтяная финансовая компания» (компания была учреждена контролируемыми Б. Березовским и Р. Абрамовичем фирмами) — «Столичный банк сбережений», предложившим правительству $100,3 млн. В 2000 году чистая прибыль компании «Сибнефть» составила $674,8 млн. Состояние Р. Абрамовича, который до недавнего времени единолично контролировал «Сибнефть», по оценке журнала Forbes в 2003-м составило $5,7 млрд.

Количественный и качественный состав олигархов может меняться только на основании солидарного решения конклава (примеры: изгнание из правящего слоя Владимира Гусинского и Бориса Березовского, адопция владельца «МДМ-банка» Андрея Мельниченко) либо в результате революционного передела крупной собственности в стране (в период правления Владимира Путина не представляется возможным).

Следует отметить, что, с учетом изложенного, модель функционирования олигархии в России приближается к Венецианской республике XIII–XVIII веков. [Олигархи играют роль Совета десяти, а избираемый ими (де-факто) президент — роль дожа.]

Венеция XIII–XVIII веков — яркий исторический прецедент олигархического правления. Образование республики исследователи связывают с так называемой Serrata (закрытием доступа в Большой совет — 1297 год), после чего функции управления государством сосредоточились в руках примерно двухсот патрицианских фамилий. В XIV веке тенденция к изоляции элиты была продолжена: в 1315 году была составлена так называемая Золотая книга, включавшая фамилии 200 семейств правящей олигархии. Республика просуществовала ровно пять веков — в 1797 году город пал под ударами войск Наполеона Бонапарта. Начиная с XV века получает распространение представление о Венеции как репрессивном государстве, жестко управляемом деградирующей и скрытной олигархией. Венеция с ее полностью замкнутой «кастой» нобилей по рождению (составляли примерно 2 % населения) представлялась уже не оплотом республиканизма, а безнадежным анахронизмом.

На протяжении длительного периода венецианский патрициат отличали: колоссальные капиталы, нажитые в торговых и ростовщических операциях; консолидация интересов правящего слоя; единая модель экономического и политического менеджмента, основанная на опыте управления совместными колониальными предприятиями. Стратегия венецианской олигархии в отношении беднейших слоев населения состояла главным образом в подкупе (карнавальная раздача социальных бонусов-«подарков»), обеспечении зрелищно-развлекательного комплекса социальной жизни (знаменитые карнавалы, которые имели и внешнеполитические функции демонстрации могущества), а также организации трудовой занятости для значительной части населения. Все исследователи говорят о кардинальной поляризации богатств: несколько сот семейств контролировало практически все национальное богатство республики.

Большой Совет, верховный орган республики, в который входили представители 200 семейств Золотой книги, имел законодательную власть, избирал и назначал все магистраты и целевые комиссии, а также выбирал верховного правителя — дожа. Административно-распорядительным ядром системы был более узкий совет (Сенат), а также многочисленная — несколько десятков тысяч человек при среднеисторической численности населения порядка 200 тыс. человек — чиновничья канцелярия. Над республиканским правительством в Венеции формально стоял глава монархического типа — дож. Со временем статус дожа все более формализовался, он был заключен в целую сеть церемониальных ограничений. Истинным властным центром республики был так называемый Совет Десяти, образованный верхушкой олигархии. Он обладал самыми широкими полномочиями, наблюдал за всеми должностными лицами, пользуясь услугами армии шпионов и доносчиков, и тайно осуждал на смерть врагов республики.

Особым ресурсом была транзитная геоэкономическая позиция Венеции: республика получала прямую денежную и косвенную политико-статусную ренту от прохождения через подконтрольные ей территории потока товаров, перемещавшегося между Европой, Азией и Африкой. Внешнеполитическая роль Венеции заметно снизилась в XVI веке в связи с объективным процессом смещения ряда торговых магистралей в Атлантику, открытием морского пути в Индию, а также усилением Франции, Британии и Испании. В значительной мере это был связано и с деградацией правящего слоя. Когда в позднюю эпоху существования республики практическая выгода олигархии пришла в противоречие с соображениями престижа республики, ее геополитическими интересами в Средиземноморье — это стало началом конца режима.

<...>

Олигархический слой в современной России выработал определенную систему базовых ценностей. Эту систему с известной степенью точности можно назвать антинациональной. Необходимо отметить, что как субъекты российской экономики олигархи выступают в основном в роли иностранных инвесторов. Олигархическая собственность на территории России оформлена на иностранные юридические лица, преимущественно офшорные компании. Это связано не только, как принято считать, с решением задач оптимизации налогообложения и корпоративных финансовых потоков в целом, но и с тем, что, в коллективном понимании олигархов, иностранный собственник в России защищен существенно лучше отечественного. Можно сказать, что олигархи осознанно или бессознательно апеллируют к ресурсу других государств как гарантов их интересов на политико-экономическом пространстве России.
Несколько характерных примеров.

• В июне 2002 года НК ЮКОС опубликовала список крупнейших акционеров компании. Group MENATEP Limited (офшорная кампания, зарегистрирована в Гибралтаре) владеет 100 % акций компании Yukos Universal Limited, которая, в свою очередь, на 10 июня 2002 года владела 3,54 % акций ЮКОСа, а ее подразделение Hulley Enterprises Limited — еще 57,47 %. Таким образом, офшорная Group MENATEP контролирует приблизительно 61 % акций ЮКОСа. По оценкам экспертов, М. Ходорковский де-факто управляет 59,5 % голосов в Group MENATEP.
• 24 октября 2001 года группа основных акционеров НК «Сибнефть» передала в собственность британской компании Millhouse Capital активы ряда крупнейших предприятий и компаний России, в частности, 50 % акций корпорации «Русский алюминий» и 88 % акций «Сибнефти». По сведениям многочисленных источников, де-факто Millhouse Capital контролируется Р. Абрамовичем.
• Пример прямой апелляции к легитимизирующей поддержке западных государственных институтов — недавняя громкая сделка между «Альфа-групп» и British Petroleum. 11 февраля 2003 года корпорация British Petroleum заявила о своем решении создать совместно с «Альфа-групп» и Access/Renova нефтяной холдинг NewCo. Сумма сделки ($6,75 млрд) сопоставима с годовым объемом прямых иностранных инвестиций в Россию. NewCo объединит нефтяные активы «Альфа-групп» и Access/Renova, а также российские проекты British Petroleum. В структуре новой компании акции распределятся поровну: 50 % будет принадлежать иностранцам, а 50 % — ТНК. Все процедуры по заключению окончательно завершатся к июню 2003 года.

Следует отметить также, что семьи большинства олигархов постоянно живут за пределами России, за рубежом обучаются их наследники. Много указует на то, что большинство олигархии не связывает личные и семейные стратегические интересы с Россией как геополитической и этнокультурной сущностью.

Продолжение масштабного вывоза капитала за пределы России объясняется не только особенностями инвестиционного климата страны, но и базовыми представлениями олигархии о личной / фамильной (семейной) стратегии. Эта стратегия обычно связана с Западом и почти никогда — с Россией.

Массированный вывоз капитала — экономический коррелят подобных ценностных установок. Вывоз капитала из России с 1990 по 1998 годы, согласно данным открытых источников, составил около $ 150 млрд. В 2000 году, по существующим сведениям, вывоз капитала достиг $25 млрд, и в дальнейшем этот уровень не снизился, несмотря на декларируемую стабилизацию политико-экономической ситуации и относительное улучшение инвестиционного климата в России.

Важными элементами олигархической ценностной системы являются:

• гедонизм;
• культ денег как орудия власти;
• нарочитое пренебрежение к людям, находящимся вне олигархических корпораций, к их жизненно важным интересам.

Последнее свойство можно обозначить также как олигархический аутизм. Представители правящего слоя современной России склонны полагать, что интересы большинства народа вообще не должны учитываться при формировании / формулировании государственной стратегии и системы корпоративных стратегий, поскольку российскому народу (и это, по мнению идеологов олигархического капитализма, доказано, в частности, Иосифом Сталиным) якобы присуще неограниченное долготерпение по отношению к подавляющей силе. Простая мысль, что любой из олигархов может стать жертвой собственного охранника, просто отметается представителями правящего слоя. Еще одна формула «олигархического аутизма»: все, что происходит за пределами системы интересов и ценностей нашего слоя, абсолютно не существенно ни тактически, ни стратегически.

IV. Постсоветское государство: генезис и воспроизводство олигархии

Постсоветстское государство провозгласило — отчасти явно, отчасти неявно — либерализм в качестве идеологической основы своей деятельности.

Реализация либеральной доктрины была призвана создать равные условия для раскрытия способностей, предприимчивости и инициативы людей. Важными этапами прикладной реализации этой доктрины стали либерализация цен, приватизация основной, наиболее доходной и наименее нуждающейся в масштабной капиталоемкой реконструкции части государственной собственности, кардинальное снижение роли государства в экономической жизни. Одномоментно был расторгнут советский социальный контракт, который гарантировал минимальные социально-экономические гарантии в обмен на социально-политическую лояльность.

При этом государство оказалось неспособно обеспечить некризисный характер социально-экономической трансформации, поддержание достойных условий жизни большинства населения, гарантировать равенство прав субъектов хозяйственной жизни. Использование теневых механизмов влияния обеспечило беспрецедентную в современности концентрацию капитала.

В начале августа 2002 года Financial Times опубликовала статью «Крепнущие магнаты России». Газета ссылается на аналитический доклад Питера Буна (Peter Boone) и Дениса Родионова, сотрудников московского офиса инвестиционного банка UBS Brunswick Warburg. «Анализируя деятельность 64 самых крупных российских компаний, больше не контролируемых государством, мы обнаружили, что 85 % их капиталов находятся в руках всего лишь восьми групп акционеров» (Бун—Родионов). Речь идет о следующих группах, олицетворяемых главами корпораций: Михаил Ходорковский (ЮКОС), Владимир Потанин («Интеррос»), Михаил Фридман («Альфа-групп»), Олег Дерипаска («Русский алюминий», «Базовый элемент»), Роман Абрамович ( «Русский алюминий», «Сибнефть»). Из 64 крупнейших российских компаний, оборот которых в 2000 году составил $109 млрд, $47 млрд приходится на контролируемые государством компании, главным образом «Газпром» и РАО «ЕЭС России», а $62 млрд — на частные компании, обеспечивающие 25 % ВВП.

В западных странах, опыт которых признается либеральной мыслью «модельным» для России, законодательное ограничение монополизма и сверхконцентрации капитала превратилось в самостоятельную отрасль правового регулирования, осуществляемого главным образом федеральными законами. Например, в США характерным правовым явлением стало так называемое антитрестовское законодательство, направленное на недопущение чрезмерной концентрации экономического могущества в руках монополий. В частности, следует отметить закон Шермана, который со ссылкой на нормы общего права объявил незаконными объединения, преследующие цель монополизировать междуштатную и внешнюю торговлю США. К моменту актуального введения закона Шермана и комплекса субсеквентных правовых актов (1941 год), по некоторым данным, в США было монополизировано порядка 40 % капитала (в России, как мы видим, этот показатель вдвое выше).

<...>

Процесс концентрации капитала в период правления Владимира Путина достиг кульминации в рамках финальной монополизации <...>. Такие события и процессы, как аукцион по приватизации 75 % акций нефтяной компании «Славнефть», борьба за передел активов лесной отрасли (между ФПГ «Базовый элемент» и группой Ilim Pulp), борьба за руководящие позиции в ОАО «Газпром», атака на руководство РАО «ЕЭС России» на фоне скупки аффилированными структурами собственников группы «Русский алюминий» акций энергетической монополии, а также борьба за контроль над общенациональными телеканалами НТВ и ТВС, демонстрируют, что ключевой субъект правящего слоя — собственники ФПГ «Русский алюминий» в сотрудничестве с НК ЮКОС и консорциумом «Альфа-групп» — предприняли решающую попытку монополизации ряда важных ресурсов страны.

«Финальная монополизация» будет экстраполирована в политическую (контроль над правительством, партиями) и медийную сферы.

При этом ключевой субъект правящего слоя опирается на эксклюзивные политико-административные ресурсы, включая, но не ограничиваясь этим, особое влияние на председателя правительства М. Касьянова и руководителя администрации президента РФ А. Волошина. Крупнейший субъект правящего слоя пытается уверить Кремль, что только он может быть надежной опорой власти в долгосрочной перспективе, а потому все происходящее имеет исключительное значение в преддверии парламентских выборов 2003-го и президентских — 2004 года. В значительной мере этой трансформации препятствуют не только оппоненты собственников «Русского алюминия» — «Альфа-групп» — ЮКОСа в правящем слое, но и сам глава правительства, который на фоне слабости президентской власти вырос в 2001—2002 годах в самодостаточную политическую фигуру. Это означает, что в случае несоответствия М. Касьянова целям и логике финальной монополизации жертвой этого процесса в преддверии выборов 2003 года может стать и сам премьер.

Рейтинг состояний российских олигархов по материалам журнала Forbes, изменения по сравнению с прошлым годом

Хорошее представление о динамике концентрации олигархических капиталов в России дают известные во всем мире ежегодные рейтинги состояний журнала Forbes. В феврале 2003 года Forbes в очередной раз опубликовал список самых богатых людей планеты в 2002 году. В России, по данным журнала, насчитывается 17 человек, состояние которых превышает $1 млрд. Летом 2002 таких людей было лишь 7. Появление 10 новых российских миллиардеров в списке журнал Forbes объясняет ростом цен на нефть в 2002 году, а также среднесрочным повышательным трендом на российском фондовом рынке.

Список российских миллиардеров, как и в прошлом году, возглавляет Михаил Ходорковский (ЮКОС), состояние которого оценивается в $8 млрд (в 2001 году — $3,7 млрд). Он занял 26-е место в рейтинге самых богатых людей мира (в 2001 году — 101-е место). За ним следует Роман Абрамович («Сибнефть», «Русский алюминий») с $5,7 млрд (в 2001 году — $3 млрд), занявший 49-е место (летом 2001 года — 127-е место). Состояние Михаила Фридмана («Альфа-групп») на начало 2003 года оценивается в $4,3 млрд (в 2001 году — $2,2 млрд). Он занимает 68-е место (в 2001 году — 191-е место). Виктор Вексельберг (ТНК) впервые попал в список Forbes и сразу занял 147-е место с $2,5 млрд. Владимир Потанин («Норильский никель»), состояние которого с 2001 года не изменилось ($1,8 млрд), поднялся в списке Forbes с 234-го на 222-е место. На 256-м месте находится Михаил Прохоров («Норильский никель»), также впервые оказавшийся в списке Forbes, его состояние в прошедшем году оценивается журналом в $1,6 млрд. Владимир Евтушенков (АФК «Система») с $1,5 млрд в 2002 году занял 278-е место в списке Forbes, в котором он упоминается впервые. Олег Дерипаска («Базовый элемент», «Русский алюминий») — $1,5 млрд в 2002 году (в 2001 году — $1,1 млрд) — делит с Евтушенковым 278-ю строчку списка.

Самое свежее событие в рамках монополизационной стратегии — мегасделка ЮКОС — «Сибнефть».

22 апреля 2003 года главы ЮКОСа и «Сибнефти» официально подтвердили слияние компаний. Объединенная компания будет называться «ЮкосСибнефть» а также, вероятно, использовать товарный знак (бренд) «ЮКОС». Предполагается, что президентом объединенной компании станет председатель правления ЮКОСа Михаил Ходорковский, а нынешний президент «Сибнефти» Евгений Швидлер займет должность председателя совета директоров. Капитализация новой компании в полтора раза больше, чем у ОАО «Газпром», — $35 млрд. «ЮкосСибнефть» станет самым крупным нефтяным российским бизнесом и войдет в пятерку мировых нефтяных грандов наряду с Exxon Mobil, Royal Dutch/Shell, BP Amoco и Shevron Texaco. В рамках сделки основные акционеры «Сибнефти» (в первую очередь Р. Абрамович) продадут 20 % своих акций в компании за $3 млрд, а также обменяют остающиеся у них акции исходя из соотношения 0,36125 акции «ЮкосСибнефти» за одну акцию «Сибнефти». Объединяя административный ресурс акционеров «Сибнефти», известных своим лоббистскими возможностями и неформальным контролем над рядом властных структур, Михаил Ходорковский может преследовать достаточно амбициозные долгосрочные задачи. В последнее время многие наблюдатели сходятся во мнении о предстоящей политической карьере Ходорковского. Об этом косвенно свидетельствует финансирование ЮКОСом большинства партий, претендующих на места в Государственной думе.

<...>

Постъельцинское государство, фактически сохраняя приверженность либеральным ориентирам социально-экономического развития, одновременно пытается — на уровне деклараций — отмежеваться от наиболее одиозных проявлений предшествующего этапа постсоветского развития. Однако реальная расстановка сил в нашей стране позволяет олигархическим группировкам извлекать основные преимущества из проводимых сегодня мер по укреплению государства. В первую очередь следует отметить, что:

• укрепление «вертикали власти» реально снизило феодальную сегментацию хозяйственной и политической жизни, но при этом, в первую очередь, расчистило олигархическим группировкам путь к захвату доходных региональных бизнесов, снизило возможности региональных властей защищать опекаемые ими бизнесы от «недружественного» поглощения.
• налоговая реформа, реально снизив нагрузку на реальный сектор экономики, дала выигрыш прежде всего основе олигархии — сверхкрупному бизнесу, т.к. ему было труднее всего скрывать свои расходы, прежде всего оплату труда. Наиболее крупным выигрышем крупного капитала было снижение налога на прибыль при исключении инвестиционных льгот — дополнительные доходы были пущены на покупку уже существующих бизнесов, а не на инвестиции. В 2002 году инвестиции сократились в три раза, и правительство вынуждено ставить вопрос о восстановлении инвестиционных льгот.

История нынешней налоговой реформы началась в мае 2000 года. Автором общей концепции реформы был Центр стратегических разработок (Г. Греф). Формально реформа была инициирована письмом президента РФ Владимира Путина в парламент, в котором были изложены стадии будущих преобразований в сфере налогообложения. В соответствии с первоначально установленным президентом графиком реформа должна была завершиться к 2003–2004 годам.

Основные концептуальные моменты проекта реформы:

• «плоская» шкала подоходного налога — 13 %;
• предполагаемая отмена с 1 января 2004 года оборотного налога с продаж;
• снижение на 5 % единого социального налога;
• переход с 2004 года на взимание НДС по принципу страны назначения (что должно облегчить положение экспортеров в страны СНГ);
• отмена льгот по налогу на имущество;
• введение транспортного налога (с владельцев транспортных средств).

В самой структуре проекта реформы очевидным образом проявляется влияние сверхкрупного бизнеса: унифицированный подоходный налог, невысокий даже для государств с самыми жесткими неолиберальными политическими режимами, снижение социального налога и т.д.

Действующее российское правительство (кабинет Михаила Касьянова) капитулянтски отказывается от любого усиления государственного регулирования в экономике под предлогом того, что этим создается поле для коррупции. При этом даже не рассматривается возможность повышения эффективности государственного администрирования, которое могло бы противостоять коррупционным посягательствам. Так, практически не используется тарифное регулирование для избирательного стимулирования роста российской экономики. Не используются широко распространенные в самых либеральных экономиках механизмы промышленной политики.

Тарифное регулирование и промышленная политика в некоторых странах Запада

Промышленная политика должна решать следующие основные проблемы (по классификации Европейской экономической комиссии):

• реформы в области нормотворчества и развития законодательства (включая проблемы либерализации, дерегулирования; социальное, трудовое и промышленное законодательство; финансовый инжиниринг, приватизацию);
• обеспечение реструктуризации конкретных промышленных секторов (промышленная перестройка, закрытие и конверсия оборонных отраслей промышленности, поддержка мелких и средних предприятий, поддержка высокоприоритетных отраслей);
• занятость и производительность;
• инвестиции в материальные активы (промышленность, транспортная инфраструктура, связь);
• инвестиции в нематериальные активы (промышленные исследования и разработки, технологии; подготовка кадров, в том числе управленческих; повышение качества, экологически чистые технологии; развитие стандартизации и статистики);
• обеспечение конкурентоспособности отраслей / предприятий и конкурентной среды (мероприятия на внутреннем рынке; развитие экспорта и либерализация торговли);
• международные инвестиции;
• экологическая политика, промышленная экология;
• промышленные аспекты энергетической политики;
• региональное развитие;
• промышленное сотрудничество между развитыми странами и странами, находящимися на переходном этапе.

Промышленная политика кабинета Михаила Касьянова («комитета по делам олигархов») в минимальной степени соответствует позициям приведенной модели. В такой ситуации сверхкрупный бизнес пытается перехватить у государства инициативу по артикуляции принципов промышленной политики. В 2002 году был создан Экспертный совет комитета Российского союза промышленников и предпринимателей (работодателей) (РСПП) по промышленной политике. В настоящее время силами Экспертного совета вырабатывается согласованный подход крупного российского бизнеса к формулированию промышленной политики РФ.

• Судебная реформа создала правовые предпосылки для равного, справедливого и беспристрастного суда, но государство, прежде всего в лице президентской власти, устранилось от борьбы за исполнение принятых законов. При наличии неправосудных приговоров и решений с 2000 года не было зафиксировано ни одного публичного увольнения судьи. Известно, что санкции поддерживают нормы и без четких и жестких санкций нормы бездействуют и размываются; в такой обстановке судебная система и правоохранительные органы пронизаны коррупцией, тесно вплетены в олигархические механизмы власти и влияния.
• «Управляемая демократия», основанная на теневом манипулировании различными элементами государственного механизма, дискредитирует и выхолащивает легальные формы государственного управления, кардинально снижает самостоятельность и ответственность государственных органов, возлагает всю ответственность за функционирование государства в целом на президента, а фактически создает простор для закулисных сделок и соглашений в интересах специальных групп влияния. Растущее отчуждение государства от его граждан снижает политическую активность населения, расширяет возможности для политических манипуляций, создает простор для безответственного манипулирования общественным мнением.

В 2001 году премьер-министр Михаил Касьянов официально сообщил, что за последние четыре года число служащих федеральных органов исполнительной власти сократилось на 5 %, в то время как на региональном уровне численность чиновников в исполнительных структурах возросла на 20 % и «продолжает увеличиваться». Почти 90 % всех государственных и муниципальных служащих заняты в учреждениях исполнительной власти. За 6 лет (1994–1999 годы) их численность возросла с 894 тысяч до 1029,5 тысячи человек, то есть на 15 % . На начало 2001 года в расчете на 1000 человек населения приходилось 7 человек, занятых в органах исполнительной власти всех уровней. Составу чиновничьего корпуса присуща выраженная гендерная и возрастная асимметрия. Темп обновления состава чиновников оказался очень незначительным. Данные свидетельствуют о том, что основной «оборот» кадров происходит на низших должностях при неизменности высшего бюрократического состава. В результате у молодой генерации чиновников нет стимулов долго задерживаться на государственной службе, и чиновники старших возрастов не сталкиваются с видимой конкуренцией как «снизу», так и извне корпуса бюрократии.

<...>

Cнижение политической активности населения

Одна из проблем, возникающих в ходе избирательных кампаний для региональных властей, касается электоральной активности избирателей. Она является значимой как с точки зрения показателя уровня гражданской ответственности и правовой культуры избирателей, так и в плане установления легитимности формируемой посредством выборов государственной и муниципальной власти. В целом сохраняется тенденция к снижению явки избирателей от федеральных к региональным выборам; на региональном уровне — от выборов высших должностных лиц субъектов Российской Федерации к выборам депутатов законодательных органов власти. Выборы на уровне местного самоуправления показывают еще более низкие результаты явки. Эксперты называют несколько причин этого явления: «усталость» избирателей от частых избирательных кампаний и избыточного применения политтехнологий, общее падение интереса граждан к институту и инструментарию выборов, неверие в то, что сам избиратель может что-либо изменить с помощью демократических процедур, и т.п.

Характерный пример откровенного манипулирования общественным мнением, подрывающего доверие к самому институту народного волеизъявления, — недавний референдум в Чечне.

23 марта 2003 года в Чеченской Республике состоялся референдум, в ходе которого населением республики были одобрены Конституция Чечни, законы «О выборах президента Чеченской республики» и «О выборах депутатов парламента Чечни». На вопрос о Конституции Чечни утвердительно ответили 96,5 % избирателей; на вопросы о президенте Чечни и парламенте республики положительные ответы были даны соответственно 95 % и 96 % участников референдума. Явка составила около 80 %. Политический смысл акции — консервировать сложившийся в республике «статус кво», легитимировав его плебисцитом. Недавнее заявление президента РФ Владимира Путина о намерении предоставить республике широкую автономию сыграло определенную роль в привлечении некоторых умеренных сепаратистов проголосовать «за» принятие Конституции. Теперь перед федеральным центром также стоит задача проведения выборов президента республики и парламента. Можно предположить, что негативные аспекты темы Чечни в ближайший год будет тщательно выводиться из информационного пространства России, дабы не портить общий фон предстоящих общенациональных выборов 2003–2004 годов.

Таким образом, капитулянтское государство, прикрываясь либеральной риторикой, сегодня не исполняет даже функций «ночного сторожа», но расчищает дорогу для усиления всевластия и влияния олигархов, реализации доктрины «финальной монополизации» и концентрации в руках олигархов всех рычагов политической власти.

V. Олигархия на современном этапе

В 2000–2003 годах модифицировалась основа экономического могущества олигархических группировок. После дефолта 1998 года их экономической базой стали полученные в ходе приватизации гиганты советской промышленности. Олигархи прочно интегрированы в реальный сектор экономики и в большой мере заинтересованы в создании макроэкономических условий для его развития. Главным источником сверхдоходов олигархов является присвоение природной ренты, формально являющейся национальным достоянием. Основная экономическая стратегия олигархических группировок — захват или скупка прибыльных бизнесов (создание новых бизнесов — скорее исключение) с использованием административного ресурса — тесных связей в органах государственной власти и управления, включая прямое вмешательство «родственных» силовых структур. Важным новым явлением стало формирование устойчивых межолигархических альянсов («Базовый элемент» + «Сибнефть» + «Альфа-групп» + ЮКОС) — создание ядра политико-экономического влияния, закладывающего предпосылки для кардинального его усиления — складывание олигархии как политической системы. В настоящее время определились основные направления усиления влияния олигархов на все сферы экономической и политической жизни страны.

• Скупка энергетики — борьба за включение региональных энергетических компаний в состав олигархических группировок; идущую мобилизацию финансовых ресурсов (включая сделку ТНК с British Petroleum, поглощение «Сибнефти» ЮКОСом) можно рассматривать в качестве подготовки к приватизации энергосистем; учитывая сильную недооцененость российской энергетики, новый этап приватизации приведет к резкому росту масштабов олигархических империй, кардинальному усилению олигархических группировок, изменению расстановки сил; исключение государственной энергетической монополии РАО «ЕЭС России» из числа олигархических группировок, перетекание ее мощи к новым собственникам станет важным шагом для утверждения олигархии в качестве доминирующей силы в стране.

В декабре 2002 года ряд фондовых аналитиков заявили через СМИ, что подозревают аффилированные структуры Олега Дерипаски, Романа Абрамовича и Андрея Мельниченко в скупке акций РАО «ЕЭС России». По оценке участников фондового рынка, в их распоряжении может оказаться около 20 % акций РАО. В это же время советник президента РФ Андрей Илларионов на форуме в Бостоне (США) сделал испугавшие инвесторов заявления об обвальном падении котировок акций РАО «ЕЭС России», которые на самом деле за октябрь–декбарь 2002 г.ода подорожали на 43,5 %. В начале декабря 2002 года среди операторов фондового рынка стала распространяться версия, что рост котировок вызван скупкой бумаг энергохолдинга по заказу неких олигархических структур. Как признавали аналитики и брокеры, объемы торгов акциями РАО на ММВБ были весьма значительными, причем по ряду признаков это не была обычная спекулятивная игра, скупка бумаг проводилась стратегическим российским инвестором (группой инвесторов). Общий объем сделок, по различным оценкам, достиг $500 млн (пакет акций от 15 до 20 %), причем покупателями выступали российские инвесторы, поскольку доля владельцев ADR сокращалась. Покупатели акций РАО отказались от комментариев.

• «Скупка» регионов — включение субъектов РФ в состав олигархических империй путем «делегирования» на руководство регионами (Тюмень, Красноярск, Хакасия и др.) прямых ставленников олигархий или установления «эксклюзивных» отношений с главами регионов.
• Покупка голосов в федеральных законодательных органах — установление «доверительных» отношений с целым рядом депутатов ГД, делегирование в Совет Федерации прямых представителей олигархических группировок, во многом превратившее верхнюю палату в «совет олигархо-региональных империй»; создание «теневых» и открытых (РСПП) лоббистских структур, выражающих интересы как отдельных олигархических группировок, так и олигархии (конклава) в целом.

Олигархические группы и лоббизм: общая картина

Хорошо известны связи олигархических групп с властными структурами федерального и регионального уровней. Многие выходцы из ФПГ попали в пул федеральных топ-чиновников. Так, заместителями руководителя администрации президента в 1999 годы стали бывшие менеджеры «Альфа-групп» Александр Абрамов и Владислав Сурков. Правительство РФ стало местом борьбы старой и новой политической субэлитарных групп и связанных с ними бизнесов. Новый, негубернаторский Совет Федерации, сформированный к 2002 году, напрямую рекрутировался из среды крупного и сверхкрупного бизнеса. Госдума РФ — одна из основных лоббистских площадок. В Госдуме действует колоссальное нефтяное лобби, крупные сырьевые компании не только пользуются значительным, зачастую определяющим влиянием на основные фракции / группы, но и полностью контролируют неформальные депутатские сообщества численностью 20–30 человек каждое.

<...>

• «Покупка» политического пространства — завершение установления финансового контроля за всем спектром политических партий: от СПС и «Яблока» до «Единой России» и КПРФ; данные об олигархическом контроле над публичным политическим процессом в современной России приведены в докладе СНС «Риски и угрозы для России в 2003 году».

Сегодня в зоне прямого контроля ключевого субъекта правящего слоя («Базовый элемент» + «Сибнефть» + «Альфа-групп» + ЮКОС) находятся следующие политические конструкции:

• Народная партия России;
• партия «Яблоко» (ангажирована ключевым субъектом для обеспечения политико-имиджевого «прикрытия» войны против А. Чубайса).

В зоне частичного контроля ключевого субъекта правящего слоя находятся:

• партия «Единая Россия» (идет борьба за контроль над ней с «ленинградской командой»);
• КПРФ (контроль опосредован НК ЮКОС; кроме того, в зоне влияния находятся некоторые паракоммунистические фигуры, в частности С. Глазьев);
• Союз правых сил (СПС) (идет конкурентная борьба за контроль над этой партией между ключевым субъектом, с одной стороны, и группой А. Чубайса — с другой);
• сохранение «эксклюзивных» отношений с государственными органами — несмотря на провозглашение принципа «равноудаленности», олигархические группировки сохранили своих ставленников на всех уровнях государственного управления (см. доклад СНС «Большая игра в Россию: субъекты национальной стратегии»); из «близких» высших государственных чиновников сложилась новая номенклатура, позиции которой поддерживаются влиянием олигархии и тесно связанными с ними СМИ; в результате новая номенклатура надежно ограждена от реальных оценок эффективности ее действий, существенно снижены традиционные, подразумеваемые исторической демократией угрозы ее положению;
• трансформация «вертикали власти»: подразумеваемая система власти, базирующаяся на близости и лояльности президенту как верховному арбитру, гаранту конвенции элит, правителю, наделенному Конституцией России исключительно широкими полномочиями, трансформировалась в «свободу рук для олигархов» в захвате собственности (например, силовое противостояние за контроль над управлением «Славнефтью», конфликт ФПГ «Базэл» с Ilim Pulp и т.п.) и далее — манипулировании властью. На смену конвенции — системе правил игры [ельцинского периода] — пришла псевдоконвенция, устанавливающая меру игнорирования закона в зависимости от наличной политико-экономической мощи (пример — патовая ситуация в конфликте «ленинградской» и «семейной» группировок вокруг «дела «Трех китов», когда завершились ничем действия специального следователя, назначенного лично президентом); президент в рамках этой пседоконвенции уже не наделен функциями / правами арбитра и потому, можно констатировать, является более слабым институтом, чем в период правления Бориса Ельцина; логичным результатом сложившейся в 2000–2003 ситуации явилось начало реализации проекта по смене государственного устройства и обеспечению личной унии крупного капитала и власти — см. раздел VII.

Под прикрытием тезиса о «равноудаленности» в отсутствие правил игры, установленных государством, олигархи устанавливают частные правила, которые все больше определяют реальные условия политической и экономической жизни и, следовательно, нестабильность, характерную для любого периода отсутствия конвенции.

VI. Олигархическая модернизация: историческая роль и последствия для России

Оценивая роль олигархической модернизации в новейшей (постсоветской) истории России, следует учитывать, что олигархические группировки внесли значительный вклад в интеграцию нашей страны в мировую экономику; они обеспечивают сегодня основную часть отечественных инвестиций. Нефтяные компании обеспечили значительное снижение себестоимости добываемой нефти, снизив тем самым зависимость экономики страны от мировой конъюнктуры. Заказы сырьевых компаний обеспечили некоторый рост загрузки отечественного машиностроения по сравнению с 90-ми годами XX века. Олигархические группировки сегодня во многом выступают инициаторами дальнейшей либерализации отечественной экономики.

Однако, как Совет по национальной стратегии указывал и прежде (см. доклад «Риски и угрозы для России в 2003 году»), олигархический класс не стал ни национально ответственной, ни социально ответственной элитой России. В связи с этим олигархическая модернизация всегда исходила из интересов:

• максимизации прибыли олигархов — собственников крупных производств;
• максимизации рыночной капитализации принадлежащих олигархам корпораций;
• легализации капиталов и других ресурсов олигархов в США и странах Западной Европы

и никогда — из стратегических интересов России как геостратегической и этнокультурной сущности.

В силу этого олигархическая модернизация неразрывно связана с комплексом негативных факторов, включая, но не ограничиваясь этим, следующие:

• структура российской экономики в результате олигархической модернизации смещается в сторону сырьевой и транзитной;
• в процессе модернизации недооценивается и/или полностью игнорируется снижение интеллектуально-технологического потенциала нации;
• игнорируется роль и место ВПК не только как несущей конструкции советской экономики, но и как важного элемента геостратегической эволюции страны;
• основной источник коррупции, эрозии государственного функционирования — открытое попрание олигархами легальных норм — задает образцы нигилистического отношения к государству, стимулирует противоправную активность в хозяйственной жизни;
• подрыв равных возможностей: олигархи последовательно противостоят установлению равных для всех правил ведения бизнеса, они широко используют свое влияние в государственных органах на федеральном и региональном уровнях при ведении конкурентной борьбы, получении крупных заказов <...>;
• консервация «сырьевого» характера развития — олигархи показали себя образцовыми захватчиками доходных бизнесов, неплохими менеджерами существующих производств, но слабыми создателями новых бизнесов и, в целом, антиинноваторами. Исторический опыт и экономическая теория показывают, что в рамках крупных олигархических структур с бюрократическими процедурами управления подавляются предпримательские риски и инновации. Опыт последних четырех лет показывает, что структура инвестиционной активности олигархов воспроизводит сложившуюся структуру экономики, ее технологическую деградацию.

<...>

VII. Олигархический переворот

В начале 2003 года была обозначена новая тенденция в системе взаимоотношений «олигархия — государство». Олигархи пришли к выводу, что ныне, после завершения первичной приватизации, институт президента является уже не столько гарантом стабильности правящего слоя, сколько потенциальным источником смутной угрозы для такового. Параллельно был сделан вывод о качественной «финальной» неэффективности действующей политической элиты как источника управленческих кадров для страны. В связи с этим представители ключевого субъекта правящего слоя (также см. выше) пришли к выводу о необходимости обеспечения личной унии власти и сверхкрупного бизнеса. То есть прямого продвижения олигархов на ключевые государственные посты.

Поскольку институт президента, с точки зрения правящего слоя, выполнил свою историческую миссию и потому более не нужен (в будущем — скорее опасен, в силу чрезвычайно широких формальных полномочий главы государства, потенциально позволяющих корректировать базовую философию и технологию власти), а также поскольку олигархи как физические лица не располагают публичным политическим ресурсом для победы на прямых общенациональных выборах, ключевой субъект правящего слоя принял решение ограничить полномочия президента РФ и трансформировать Россию из президентской республики в президентско-парламентскую (квазифранцузская модель). Основным идеологом подобной трансформации выступает глава НК ЮКОС («ЮкосСибнефть») Михаил Ходорковский, его явно и неявно поддерживают другие ключевые фигуры олигархического пула (Р. Абрамович, О. Дерипаска, М. Фридман).

Трансформация государственного устройства требует внесения определенных изменений в Конституцию РФ. Эти изменения, согласно существующему олигархическому плану, могут быть обеспечены уже в 2004 году подконтрольной сверхкрупному бизнесу Государственной Думой (новым составом нижней палаты парламента, который будет избран в декабре 2003 года) и подавляющим большинством законодательных собраний субъектов Российской Федерации. При этом, с точки зрения замысла, лояльность Государственной Думы будет обеспечена системой взаимодействия между олигархами и основными партиями, а лояльность парламентов субъектов РФ — уровнем влияния олигархических ФПГ на экономики регионов.

Согласно проекту ключевого субъекта правящего слоя, уже в 2004 году может быть сформировано новое правительство РФ, подконтрольное и подотчетное парламенту. Приоритетным кандидатом на роль председателя такого правительства, образованного в соответствии с новой Конституцией, считается Михаил Ходорковский. Впрочем, нельзя исключать, что президент «ЮкосСибнефти» является лишь фальш-панелью, и в течение года ключевой субъект заявит нового кандидата на пост премьера.

Члены Совета по национальной стратегии традиционно выступали за усиление общественного контроля над исполнительной властью и создание дополнительных рычагов публичного и гласного воздействия на решения президента. В силу этого мы не отрицаем, что формально президентско-парламентская республика во многом эффективнее президентской. Однако в условиях, когда в стране почти нет реальных политических партий, институты гражданского общества находятся в зачаточном состоянии либо в загоне, основные системы массовых коммуникаций контролируются олигархами, нельзя говорить о том, что радикальная трансформация властной машины отвечает интересам России и ее народа. Скорее, речь идет о дальнейшем ослаблении зависимости олигархов (правящего слоя) от каких бы то ни было внешних институтов и объективных интересов страны / нации. Ограничение полномочий президента на нынешнем историческом этапе будет означать переток власти непосредственно к сверхкрупному бизнесу, свободному от какого бы то ни было реального контроля. Нельзя не отметить также, что Россия не располагает позитивным историческим опытом парламентаризма.

Фактически, мы можем говорить о перспективе олигархического переворота в России.

VIII. Перспективы схода с траектории «олигархической модернизации»

Следует учитывать крайнюю ограниченность исторического времени для изменения характера развития страны. Если олигархия не будет остановлена сейчас, то будет упущено время для эффективной модернизации страны, основанной на использовании ее значительного естественного, промышленного и интеллектуального потенциала. Продолжение курса олигархической модернизации (квазимодернизации) приведет к утрате промышленного и образовательного потенциалов России, создание которых столь дорого обошлось стране и нации. Воссоздание этих потенциалов в рамках реализуемого сегодня курса уже нереально.

Возвращаясь к опыту Венецианской республики, можно вспомнить о ее судьбе в условиях олигархического правления.

Сначала — после открытия новых транзитных путей — Венеция лишилась статуса эксклюзивного транспортного коридора между Европой и Азией. Аналогичная судьба может ждать Россию уже в текущем десятилетии в результате действий «антитеррористической коалиции» во главе с США на постсоветском пространстве.

Далее Венеция лишилась удаленных территорий (Кипр, Крит, российские аналоги — Приморье, Калининградская область).

Наконец, в 1797 году Венецианская республика прекратила существование, будучи поглощена империей Наполеона Бонапарта.

Курс «олигархической модернизации» направляет страну в тупик — сохранение доминирования олигархии лишает страну перспектив государственно-политического и социально-экономического развития, ведет ее к отсталости, социально-политической деградации и государственному распаду.

В логику этого курса полностью вписывается и олигархический переворот (см. раздел VII).

Сход с траектории «олигархической модернизации», ограничение влияния олигархии на все стороны государственно-политической и социально-экономической жизни страны не может предполагать ликвидации крупных финансово-промышленных холдингов, их исключения из экономической жизни страны. Это привело бы к снижению конкурентоспособности страны на мировых рынках и эффективности производства в ключевых отраслях российской экономики.

Национальная задача состоит в лишении олигархов неоправданного влияния на развитие страны, сверхприбылей, возможностей теневого влияния на государственные органы власти и управления на всех уровнях, а также политические партии, интеллектуальную среду, экспертное сообщество.

Важным ресурсом в снижении влияния олигархии является их собственная активность. Прежде всего их разобщенность, непрекращающиеся межолигархические войны. Наблюдается явная тенденция объединения олигархов той их группы, которая стремится к доминированию или приобретает чрезмерное влияние. Также снижению влияния олигархов способствует то деградирующее воздействие, которое они оказывают на принадлежащие им средства массовой информации, на те партии, движения и организации, где они приобретают преобладающее влияние.

Как показывает исторический опыт, ограничение влияния олигархии, превращение крупного бизнеса в эффективную, социально ответственную часть общественного организма может быть обеспечено лишь на основе кардинального изменения функций государства.

Решение задачи изменения характера развития страны требует кардинального усиления российского государства, отвечающего интересам справедливого, динамичного и эффективного развития страны. Фактически — взращивания нового государства.

Следует учитывать, что в решении этой задачи трудно рассчитывать на современный государственный аппарат, бюрократию в целом. Этот аппарат на уровне федерации и ее субъектов слишком заражен инерцией «номенклатурного» управления и коррупцией, заинтересован в сохранении своих привилегий. Эти элементы государственного аппарата стремятся, за исключением лишь его отдельных представителей, блокировать кардинальные изменения в функционировании государственного аппарата.

Не следует рассчитывать на кардинальное изменение ситуации в результате планируемой Кремлем и безусловно необходимой реформы государственного управления. Некоторое повышение эффективности функционирования не изменит характера системы госуправления, его приоритетной обусловленности интересами олигархии.

Реальной альтернативой является взращивание эффективного государства, способного решить задачу смены характера социально-политического развития, поиск опор в формировании новых государственных ориентиров и соответствующих социальных механизмов.

Социальными предпосылками такого исторического поворота являются:

• превращение широко и верно понимаемой проблемы повышения эффективности государства в предмет активного общественного обсуждения;
• создание широкой общественной коалиции сил, заинтересованных в ограничении влияния олигархии.

Анализ социальных сил, которые могли бы поддержать рассматриваемый социально-политический поворот, показывает, что общественные организации и инициативы — традиционные опоры гражданского общества — еще не могут служить надежной опорой становления государственных институтов. Еще не изжиты традиции противостояния государству, организации гражданского общества слишком сконцентрированы в нескольких экономических и политических центрах страны.

В российских условиях, как показали исследования, определенный управленческий потенциал накопился на уровне местного самоуправления. Эти элементы, в силу непосредственной близости к избирателям, к мелкому и среднему бизнесу обладают существенным политическим потенциалом и стремятся повысить свой статус.

Крупный и средний бизнес также объективно заинтересован в ограничении влияния олигархии, в повышении эффективности государственного аппарата, в обеспечении подлинно равного и беспристрастного суда. В то же время эти группы крайне уязвимы для атак со стороны олигархов и государственного аппарата. В силу этого подобные силы сегодня предпочитают действовать с использованием «теневых» технологий, устанавливать прочные отношения с региональными властями. Эти группы готовы поддержать антиолигархические действия политических сил, прежде всего региональных властей, зачастую не вступая при этом в открытую борьбу.

Значительная часть представителей органов власти субъектов Российской Федерации, прежде всего их лидеров, стремится снизить влияние олигархических группировок и федеральной «номенклатуры». Сегодня движение за развитие эффективного федерализма, четкое разграничение прав и ответственности между федерацией и субъектами, расширение самостоятельности регионов является частью общего движения за повышение эффективности государства.

Отдельным важным сегментом взращивания государства являются культурная легитимация государственности и формирование новой интеллектуальной элиты, в прямом взаимообогащающем диалоге с которой должна находиться власть. В этом сегменте исключительно велика роль национально ориентированного экспертного сообщества.

Трансформация российского государства потребует значительного времени. Однако начало такого процесса является безотлагательным. Важным импульсом в обсуждаемой трансформации государства явилась бы демонстрация возможности эффективного функционирования государства хотя бы на отдельных примерах. Это позволит противостоять систематической дискредитации государства, осуществляемой СМИ, продолжающими диссидентские традиции или связанными с олигархами, придаст уверенность тем, кто искренне стремится к эффективному государству. Технология взращивания государства предполагает учреждение небольших государственных агентств, предназначенных для осуществления четко очерченных локальных государственных функций и создаваемых под персональную ответственность конкретных лиц. В таких небольших структурах могут быть отработаны механизмы и процедуры эффективного государственного управления, без олигархического влияния. В результате использования таких технологий могут появиться кадры реальных реформаторов, которые на деле докажут возможность функционирования эффективного государства; эти успешные реформаторы уже смогут получить публичный мандат на управление на более высоком уровне.

Вполне очевидно, что сход с траектории «олигархической модернизации» в ближайшей перспективе отнюдь не гарантирован, это лишь исторический шанс для России, но этим шансом необходимо воспользоваться.

Фотография на обложке:
Президент Института национальной стратегии Станислав Белковский. Москва, 2004 год
Дмитрий Копылов / ТАСС