«Мы прошли, не зная пораженья, сквозь леса, болота и снега и, прорвав стальные укрепленья, разгромили злобного врага!» — этой бравурной песней завершается документальный фильм о войне с «белофиннами». Картина вышла на экраны Страны Советов весной 1940 года вскоре после заключения мира с Финляндией.

Главным театром боевых действий был Карельский перешеек, который пересекала полоса укреплений, известная как линия Маннергейма. Прорыву линии Маннергейма и был посвящен одноименный фильм. В нем, что не удивительно, ничего не говорилось об огромных потерях, понесенных Красной армией в лобовых атаках.

Бои в Заполярье носили куда менее интенсивный и кровопролитный характер, чем сражения на Карельском перешейке, и не удостоились упоминания в кинохрониках. Но именно на самом северном участке фронта советские войска добились наибольших успехов с наименьшими потерями.

На севере борьба шла за незамерзающий порт Петсамо (ныне Печенга), месторождения никеля и базы флота. В них были заинтересованы как СССР, так и Финляндия. Интерес к портам и рудникам проявляли Германия и западные союзники — Британия и Франция.

Заполярный сюрприз

Боевые действия на всех участках советско-финского фронта начались 30 ноября 1939 года. На Крайнем Севере наступала советская 14-я армия. Ею командовал комдив Валериан Фролов. 52-я дивизия продвигалась на юг вдоль единственной дороги Петсамо — Рованиеми. 13-й и 104-й дивизиям и силам Северного флота была поставлена задача охраны побережья.

Финны, отмечают исследователи, не предполагали, что Советский Союз бросит в тундру целую общевойсковую армию в составе трех дивизий, пяти приданных артиллерийских полков, зенитного дивизиона и двух танковых батальонов.

2 декабря советские войска захватили порт Петсамо и отрезали Финляндию от Баренцева моря, заняли полуострова Рыбачий и Средний. Вскоре наступление было остановлено. Бои сводились к отражению налетов финских лыжников.

«Никакой сплошной линии фронта не было вообще севернее Ладожского озера, — рассказывает финский историк Карл Фредрик Геуст. — Ничего похожего на линию Маннергейма на севере не было. Для финского командования оказалось сюрпризом, что Красная армия наступает такими же огромными силами там, где нет дорог. Финны думали, что невозможно вести наступательные бои крупными силами в условиях бездорожной тундры. Но в Кремле думали по-другому».

Неожиданностью для финнов, по словам российского историка Баира Иринчеева, стало и развертывание советской 9-й армии в Карелии: «Появление 52-й дивизии, а также трех дивизий 9-й армии, 122-й, 163-й и 44-й было для финнов очень большим сюрпризом. Финские довоенные планы не предусматривали возможности развертывания столь крупных соединений в тундре».

Историк Михаил Мельтюхов так описывает обстановку в Заполярье в ноябре–декабре 1939 года: «Полуострова Рыбачий и Средний были разделены границей. Объектами территориальных притязаний были именно эти полуострова. Началось наступление, и выяснилось, что финнов там просто нет».

В итоге, рассказывает Михаил Мельтюхов, 52-я дивизия заняла Петсамо и овладела никелевыми рудниками. Лишившись Петсамо, Финляндия потеряла возможность получать помощь от дружественных ей государств. Кроме того, 14-я армия должна была препятствовать возможной высадке, как говорит Мельтюхов, войск «третьих стран».

Сила духа, знание местности, сноровка

Летом 1939 года РККА, несмотря на неудачи первого этапа боев, убедительно разгромила японцев на Халхин-Голе. Во второй половине сентября Красная армия совершила успешный поход в Восточную Польшу.

Эти победы сыграли с советским командованием злую шутку. В Наркомате обороны, Генштабе и Кремле полагали, что с Финляндией удастся покончить быстро и с незначительными потерями.

Многие части и соединения, воевавшие в Монголии и Польше, были переброшены в Ленинградский военный округ. Однако война на севере оказалась совершенно иной.

Финская армия, по словам историка Карла Фредрика Геуста, обладала по меньшей мере тремя преимуществами. «Во-первых, финны защищали свою страну. Во-вторых, финны в определенной мере были подготовлены к войне в арктических условиях, в частности, все они умели ходить на лыжах. И в-третьих — это в течение долгого времени было секретом, — у финской армии была очень эффективная радиоразведка».

Благодаря хорошо поставленной службе радиоперехвата, рассказывает Геуст, финны имели полное представление о намерениях советского командования и могли успешно маневрировать своими небольшими силами, бросая их на самые угрожаемые участки фронта. Этим отчасти объясняется парадоксальное, казалось бы, обстоятельство, что финнам в ходе войны не раз удавалось окружать части и соединения РККА.

«54-я горно-стрелковая дивизия, местом довоенного дислоцирования которой был город Кандалакша, комплектовалась местными жителями, дивизия была хорошая. Если 163-ю и 44-ю дивизии финнам удалось разбить и заставить отступить, то 54-я, хотя и попала в окружение, продержалась до конца войны и отвлекла на себя всю 9-ю пехотную дивизию финской армии», — рассказывает Баир Иринчеев.

Разгромленная под Суомусалми 44-я дивизия, как и действовавшая в районе Петсамо 52-я, понесшая небольшие потери, относились к числу тех соединений Красной армии, которые принимали участие в Польской кампании в сентябре 1939 года.

«52-я дивизия 2 декабря 1939 года заняла Петсамо, — восстанавливает ход событий Михаил Мельтюхов. — И к 18 декабря продвигается до Рованиеми… А 44-я дивизия попала в очень неприятную ситуацию, там же паника началась, и значительная часть потерь связана именно с паникой. Понятно, что потери 44-й были просто несопоставимы с потерями 52-й».

«Открытая местность в тундре не позволяла финнам безнаказанно наносить удары и отходить, — замечает Баир Иринчеев. — К тому же Фролов, командующий 14-й армии, очень быстро отдал приказ поставить разъезды, блокгаузы, блокпосты вдоль дороги в тундре, чтобы обезопасить коммуникации 52-й дивизии и всей своей армии от налетов финских лыжников».

«Не нужно забывать, — продолжает Иринчеев, — что против 44-й дивизии была развернута целая 9-я дивизия финнов. Часто встречается в литературе, особенно в западной, что финны уничтожили 44-ю дивизию чуть ли не одним батальоном. Это не так. После того как финны заставили 163-ю дивизию отойти, 44-я оказалась перед сопоставимой финской группировкой».

Экзотический генерал

Действиями финских войск в районе Петсамо и Салла руководил командующий Лапландской группы генерал Курт Валлениус, известный симпатиями к нацистам. Лапландская группа вместе с Северо-Карельской входила в состав Северо-Финляндской группы.

В районе Салла финны имели четыре отдельных батальона, пехотный полк и артиллерийскую батарею. Их силы в окрестностях Петсамо были еще скромнее: три отдельные роты, отдельная артиллерийская батарея и разведгруппа.

«Маннергейм, главнокомандующий финской армии, в начале марта 1940 года направил Валлениуса в район Выборгского залива. Считалось, что, поскольку Валлениус организовал очень крепкую оборону в Лапландии, он так же успешно сможет организовать оборону Выборга. Однако из этого ничего не получилось, и через день-два после прибытия Валлениуса под Выборг его сняли», — рассказывает Карл Фредрик Геуст.

Баир Иринчеев говорит, что причина опалы была весьма прозаичной: «Валлениус, когда его вызвали из Лапландии на Карельский перешеек, через три дня ушел в запой и был отправлен в отставку Маннергеймом».

«Поскольку 52-я дивизия получила приказ остановиться и фактически большую часть войны стояла на месте, то, наверное, финский командующий тоже как-то отличился. Но я с трудом себе представляю, что бы он делал, если бы 52-я дивизия получила приказ двигаться дальше. У него просто сил не было, чтобы ее остановить», — рассуждает Михаил Мельтюхов.

Американская газета Pittsburgh Post-Gazette в номере от 18 декабря 1939 года приводит выдержки из интервью генерала Валлениуса шведским журналистам. Он утверждал, что война может продлиться не менее года, и так характеризовал противника: «Советская артиллерия хороша, танки ничего из себя не представляют, а самолеты пилотируются неумело, — заявил генерал. — У некоторых захваченных в плен советских летчиков были обнаружены отпечатанные таблицы умножения, с помощью которых они должны были решать технические проблемы».

Шведский союзник

На помощь Финляндии в течение всей войны прибывали иностранные добровольцы: венгры, норвежцы, датчане, британцы, эстонцы. Мало кто из них успел побывать на передовой. Самый крупный контингент выставили шведы, которым и в самом деле пришлось понюхать пороха.

В северной Финляндии действовал шведский добровольческий корпус общей численностью около восьми тысяч человек. Добровольцами командовал генерал Эрнст Линдер. С разрешения шведского правительства была сформирована добровольческая эскадрилья, имевшая 12 легких бомбардировщиков и 12 истребителей.

«У Валлениуса был шведский добровольческий корпус, который прибыл на фронт в Салла в последних числах февраля 1940 года. Шведская эскадрилья прибыла в Лапландию в январе. Это был единственный авиаотряд в Лапландии, — говорит Карл Фредрик Геуст. — Шведская эскадрилья воевала два месяца, а шведская пехота и артиллерия — только две недели».

По словам финского историка, до прибытия шведской эскадрильи Финляндия не располагала авиацией в Лапландии. Советские бомбардировщики действовали без сопровождения истребителей. По данным Карла Фредрика Геуста, шведские летчики сбили 9 советских самолетов. Потери шведов составили 5 самолетов. Три пилота погибли, а двое попали в плен.

«Шведская пехота встала в оборону и высвободила финский 40-й пехотный полк, который в полном составе был отправлен на Карельский перешеек. Шведы приняли фронт от 40-го пехотного полка 28 февраля 1940 года», — рассказывает Баир Иринчеев.

«Шведы оказали реальную помощь. Не только тушенкой, как говорится. Они снабжали финнов вооружением, добровольцев там полно служило. Для шведов Финляндия всегда являлась передовой линией обороны. То есть чем дальше будет советская граница от Швеции, тем лучше. Именно поэтому шведы оказали самую большую помощь», — объясняет Михаил Мельтюхов.

Десант отменяется

Порт Петсамо, никелевые рудники и пункты базирования флота интересовали практически всех: СССР, Германию, британцев, французов, американцев.

Захват Петсамо для советского командования объяснялся стратегическими соображениями. Карл Фредрик Геуст напоминает, что западные державы — Британия и Франция — планировали высадить десант на побережье Баренцева моря.

Баир Иринчеев полагает, что угроза британско-французского десанта стала одним из факторов, который побудил советское командование «закончить дело миром», хотя финская армия держалась уже из последних сил.

«Англичанам и французам советско-финская война была, мягко говоря, не очень интересна, — говорит Михаил Мельтюхов. — Одно дело на словах поддерживать финнов и что-то им посылать, совсем другое — ввязываться из-за них в войну. Дело было скорее в том, чтобы под шумок захватить железнорудные месторождения в Швеции, которые на 75% снабжали Германию рудой».

Британия и Франция, продолжает Мельтюхов, могли попытаться оккупировать этот регион либо через Норвегию и Нарвик, либо через Петсамо. Западные союзники, считает российский историк, не слишком спешили с высадкой. Они рассчитывали, что война затянется, и всячески этому способствовали.

Впрочем, для высадки франко-британского десанта требовалась просьба правительства Финляндии, а также согласие Норвегии и Швеции. Операцию предполагалось начать 20 марта. Мирный договор между Финляндией и СССР был заключен 12 марта.

Британским, французским и польским частям, которым не довелось высадиться в Петсамо, пришлось в апреле воевать уже не с советскими, а с немецкими войсками под Нарвиком в Норвегии. Для проведения операции Weserübung немцы в разрешении не нуждались.

Советский Союз, который после заключения пакта о ненападении и договора о дружбе и границе связывали с Германией партнерские отношения, предоставил немецким военно-морским силам пункт снабжения в Западной Лице на Кольском полуострове.

Фото: SA-Kuva