1. Платон. Государство. Перевод А. Н. Егунова. В любом доступном собрании сочинений Платона или отдельным изданием.

Огромный, из десяти книг состоящий диалог начинается и завершается обсуждением вопроса о справедливости. Справедливость — сквозная тема диалога, и лишь для тех, кто впервые к нему подступается и почему-либо хотел бы лишить себя удовольствия читать и перечитывать его весь много раз, укажем, что наибольшее внимание надо уделить первым двум книгам, а также книге четвертой и книге десятой. Чтение Платона очень утешительно: он доказывает, что, вопреки обычному мнению, справедливому человеку во всем хорошо: у него правильно, соразмерно устроена душа, он совершает правильные поступки, живет в справедливом государстве, получает воздаяние при жизни, а также и посмертно.

2. Аристотель. Никомахова этика. Книга пятая.

Книги этого знаменитого трактата находятся между собой в куда более рыхлой связи, чем в диалоге Платона. Есть более старый перевод этого труда, выполненный очень известным в свое время исследователем Э. Л. Радловым. Если вы его откроете, то будете читать про справедливость. А если возьмете более доступное издание в переводе крупнейшего современного специалиста Н. В. Брагинской, то обнаружите «правосудность». Текст в передаче Радлова более простой и доступный для современного читателя, перевод Брагинской более многосложный. Кого это не пугает, тот пусть лучше читает новый перевод, в нем сделана достойная уважения попытка представить не отдельные понятия, а целые кусты перекликающихся между собой терминов. Разбираться в дистинкциях Аристотеля придется долго, не пренебрегая комментариями. Но эти различения (общей и частной, коммутативной и дистрибутивной справедливости) потом вошли в широкий обиход.

3. Томас Гоббс. Левиафан. Перевод А. Гутермана.

Гоббс привычно понимается как один из родоначальников европейской философии Нового времени. На самом деле он соединил в своем учении несколько эпох: этику Аристотеля и римское право, ренессансное понимание человека, политическую теологию Реформации и пафос новой науки. «Левиафан», как говорят, величайший политический трактат на английском языке, написан очень сжато, несмотря на огромный объем, многие ключевые рассуждения занимают считанные страницы, но размышлять над ними можно бесконечно. Специально для изучения вопроса о справедливости я рекомендую главы XIII, XIV, XV и, в дополнение к ним, главу XXVI. Это позволит исследовать вопрос о (гипотетическом) состоянии, которое называют «естественным», о дедуцируемых законах природы, действуя в соответствии с которыми, можно поступать справедливо (и, что не то же самое, быть справедливым), а также о том, что со всем этим естественным происходит в государстве.

4. Джон Ролз. Теория справедливости. Перевод под ред. В. В. Целищева. 2-е изд. М.: Издательство ЛКИ, 2010.

Самая известная книга о справедливости, выпущенная в двадцатом веке (первым изданием — в 1971 году), самая обсуждаемая и, во всяком случае, в странах, где преподают по-английски, самая влиятельная и многообразно оспариваемая. Ролз считал себя продолжателем дела Локка, Руссо, Канта и присоединялся к традиции общественного договора, в то же время решительно критикуя утилитаризм. Справедливое общество построено на принципе честной игры, но самый слабый не должен проиграть и оказаться за бортом. Ролз — это всего труднее понять — конструирует гипотетическую исходную ситуацию, исследование которой должно показать подлинное, а не гипотетическое устройство социальных институтов, которые могут быть более или менее справедливыми, но невозможны вообще без справедливости. Справедливость для них то же, что истина для науки, которая к истине лишь приближается, но без истины невозможна. Таким образом, в рассуждение политико-правового характера с самого начала встраивается идеальный критерий, так что рассуждение о должном не противостоит рассуждениям о сущем, а только помогает разобраться в том, как оно устроено и как его переделывать. Это, впрочем, не избавило Ролза от критики, в том числе и второго издания, с которого сделан перевод. К сожалению, сам перевод не везде хорош. «Единственное, что позволяет нам неохотно принимать ошибочную теорию, — это отсутствие более лучшей теории», — говорит Ролз по-русски. Единственное, что позволяет нам рекомендовать этот перевод, — отсутствие более лучшего варианта.

5. Эту позицию должна была бы занимать одна книга, но я предлагаю сразу две.

Отфрид Хёффе. Политика, право, справедливость. Основоположения критической философии права и государства. Перевод Вл. С. Малахова при участии Е. В. Малаховой. М.: Гнозис, 1994.

Если Ролз — крупнейшая мировая величина, но в первую очередь все же американский философ, то Отфрид Хёффе, швейцарский и немецкий автор, — в первую очередь европеец. Несмотря на все усилия выработать оригинальную позицию, он в первую очередь критик, историк, автор трудов, поражающих скорее ученостью, чем оригинальностью. Но для обзора, для учебных целей, для того, чтобы войти в историю проблематики, он, создал, видимо, одно из лучших пособий.

Амартия Сен. Идея справедливости. Перевод Д. Кралечкина. М.: Изд-во Института Гайдара; Фонд «Либеральная Миссия», 2016.

Амартия Сен — знаменитый экономист, нобелевский лауреат, и это не лучшая характеристика для того, кто пишет на политико-философские темы. Но книга действительно очень интересная, написанная под большим влиянием Ролза, но после и во многом против (хотя и посвящена его памяти). Это уже не введение в историю, это центр сегодняшних дискуссий. Книга толстая, многословная, но увлекательная и читается легко.