Интервью

«Мы должны за полтора-два года сделать то, что раньше собирались сделать за три»

Кризис 2008 года был, видимо, первым системным кризисом российской экономики, пройденным в режиме «ручного управления» — и пройденным, по всеобщему согласию, достаточно успешно. В декабре 2009 года первый вице-премьер Игорь Шувалов, который, собственно, и занимался «вручную» проблемами крупных компаний в своем кабинете в Белом доме, в интервью «Коммерсанту» рассказывал о том, как успешно пройденный кризис открывает дорогу к новым системным реформам. Как выяснилось уже в 2010 году, режим «твердой доброй руки» — это то самое временное решение, постояннее которого ничего быть не может. ОУ публикует фрагменты интервью Шувалова.

С конца осени 2009 года правительство России без изменения текущей повестки дня, сформированной год назад, приступило к обсуждению ряда крупных реформ, которые, как считалось, кризис заморозил на неопределенный срок. Первый вице-премьер Игорь Шувалов в интервью заведующему отделом экономической политики Дмитрию Бутрину рассказал, почему еще до формального завершения кризиса Белый дом в 2010 году намерен обсуждать реформы пенсионной системы, образования, здравоохранения, институтов приватизации и банкротства.

<...>

— Правительство сократило число антикризисных совещаний и теперь все чаще обсуждает темы, на которые ранее явно не хватало времени. Время появилось?

— Времени, конечно, не хватает — слишком сложные задачи стоят перед нашей экономикой. Однако проблема не в наличии или отсутствии времени. Сейчас несколько снизилась неопределенность тенденций, а следовательно, появилась объективная возможность — и необходимость! — вновь заняться макроэкономической стратегией. Все-таки катастрофического развития событий уже не ожидает никто — даже те, кто прогнозирует вторую волну кризиса. Это радикально контрастирует с ситуацией годичной давности. Например, когда в октябре—ноябре 2008 года мы встречались с торговыми сетями и, обсуждая вопросы их кредитования, на самом деле были озабочены гораздо более опасной проблемой: тогда стоял вопрос о вымывании продовольственных товаров в торговых сетях из-за отсутствия у них оборотного капитала. Там в ряде случаев продовольствия оставалось буквально на недели. Риски сбоев финансово-кредитной и банковской систем были очень высоки.

Сейчас же работа уже почти плановая. Только времени на решение этих плановых задач теперь остается меньше. Мы должны за полтора-два года сделать то, что раньше собирались сделать за три.

— То есть созданная для преодоления кризиса управленческая структура больше не удовлетворяет правительство? Стоит ли нам ожидать новый посткризисный дизайн правительства?

— Знаете, меня этот вопрос беспокоит мало. Дело не в том, какой дизайн, а как мы будем работать. И здесь необходимо возвращаться к тому, с чего начиналась работа летом 2008 года — тогда, когда правительство было сформировано. Мы должны жестче подходить к функциям власти, освобождаться от того, что мешает работать бизнесу и гражданам.

— А что поменялось в ситуации для частного бизнеса?

— Ситуация изменилась везде. Мы наблюдаем макроэкономическую стабилизацию и в России, и в мире. Но мы понимаем, что на рынках сейчас ситуация уже другая, нежели год назад. Банковский кредит не столь доступен, как до кризиса, но все-таки стабильно дешевеет. Банки ведут себя совсем иначе — если они полгода назад были крайне консервативны, то теперь им нужны не только первоклассные заемщики, но и компании, представляющие малый и средний бизнес.

— А это не общий спад деловой активности, не стагнация на многие месяцы вперед?

— Нет, мы не считаем, что речь идет о стагнации. Если вы посмотрите, как вели себя в этот кризис предприниматели, то увидите существенные отличия от 1998 года. У предпринимательского класса нет сейчас глубокого уныния. Сейчас как раз мы имеем дело с ростом активности. Многие стараются использовать кризис для инновационного обновления, для повышения своей конкурентоспособности.

— В отличие от 1998 года в 2008–2009 годах предприниматели, кажется, были более активны, прежде всего в осаждении, в том числе и вашего кабинета, в поисках господдержки. Вас это не беспокоит?

Сейчас это уже стало нормой — по многим вопросам, которые обсуждаются в правительстве, принимают участие представители компаний и отраслей. Однако мы всегда на совещания приглашаем представителей разных предпринимательских групп.

— Тогда, в 1998 году, ситуация была шоковой и бесконтрольной. Сейчас же имели место цепные реакции в банковском секторе и банкротства предпринимателей. Ликвидация многих компаний продолжалась в течение 2009 года. Однако я бы не назвал эти процессы однозначно негативными: банкротства являются неизбежным, хотя и болезненным шагом на пути к обновлению. Наша задача, по большому счету, состояла не в предотвращении банкротств, а в недопущении паники и хаоса. Это правительству в полной мере удалось.

— Тем не менее объективно с начала 2009 года число предпринимателей, приглашаемых на совещания в Дом правительства, выросло многократно, многие говорят об определенном преодолении барьера между бизнесом и властью и о появлении возможностей влиять на решения правительства. Это иллюзии, или так и есть?

— Это правда. Сейчас это уже стало нормой — по многим вопросам, которые обсуждаются в правительстве, принимают участие представители компаний и отраслей. Однако мы всегда на совещания приглашаем представителей разных предпринимательских групп, тех, кто «завязан» на инфраструктуру рынка: инвесторов, коммерческих банкиров, институты развития. Мы хотим получить комплексный взгляд на ситуацию.

— Это антикризисное новшество. Будет ли оно свернуто в более спокойные времена?

— Нет. Нам нужно как можно больше независимой экспертизы — это во-первых. Во-вторых, когда мы вырабатываем решения, докладываем проекты решений председателю правительства или президенту, мы стремимся добиваться широкой поддержки бизнеса и экспертного сообщества. Если между правительством и обществом идет дискуссия, это позволяет всем сторонам понимать, зачем принимаются те или иные решения, каковы вероятные последствия их реализации. Когда это касается социальной поддержки работников предприятия, тогда оно обсуждается и с объединениями профсоюзов, и с работодателями.

— Правительство объявляло о новом витке приватизации в 2010 году, но обнародованные в ноябре цифры ожидаемых доходов от нее — около 18 млрд рублей — выглядят скромно. Что будет представлять собой приватизация в будущем году, на каких принципах она будет строиться?

— Программа гораздо шире. Большая часть полномочий по приватизации, которую мы предлагаем осуществить в 2010 году,— компетенция президента. Цифра в 18 млрд рублей— это то, что относится к компетенции исключительно правительства. Только от действий с активами компаний из списка стратегических предприятий потенциальный доход бюджета от приватизации в 2010 году — от 70 млрд до 100 млрд рублей.

Кроме того, мы хотим изменить способы реализации государственного имущества. Необходимо обеспечить абсолютную прозрачность приватизационного действия и объяснить, почему мы принимаем именно такое решение. Например, способы приватизации могут быть расширены путем продажи через негосударственного агента, отобранного по прозрачной процедуре. Мы полагаем, что инвестбанки (например, «Ренессанс Капитал» или «Тройка Диалог») проведут эту работу ничем не хуже, а даже более квалифицированно и открыто, нежели ее проводили бы госучреждения.

Нам нужно активизировать работу по приватизации через Росимущество и его территориальные органы. По небольшим пакетам акций можно принимать решения в регионе — там, где люди знают местный бизнес.

Наконец, есть активы, неинтересные для инвесторов сейчас, в настоящий момент, но которые могут быть перспективны — мы можем предложить их для управления частным капиталом. Активы можно передавать по конкурсной процедуре в доверительное управление. Если эта схема будет одобрена, то применяться она будет только в особых случаях. Например, в отношении аэропорта Шереметьево будет опробована именно эта схема.

Важно понимать, что продавать активы мы будем только тогда, когда сочтем конъюнктуру благоприятной и сделку целесообразной. А продажа любой ценой нам сейчас совершенно не нужна. Так ставит задачу председатель правительства.

<...>

Фотография на обложке:
Первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов на заседании комиссии при президенте РФ по модернизации и технологическому развитию экономики России, 2009 год
ТАСС / Владимир Родионов