Александр Колкер и Ким Рыжов написали эту песню в 1963 году. Когда-то она была популярной по всей стране. Сегодня ее можно услышать на перроне Петрозаводского железнодорожного вокзала при отправлении некоторых поездов. Знак вопроса в конце фразы напросился у меня как-то сам собой…

***

История Карелии у нас традиционно трактуется в государствоцентричных категориях — как история нынешней Республики Карелия и ее административно-территориальных предшественников в составе Российской империи, Советской России/СССР и современной Российской Федерации. Но тогда за скобками рискуют остаться Северная и Южная Карелия в Финляндии, Карельский перешеек и совсем уж загадочная Тверская Карелия.

Тому, кто захочет разобраться в судьбах этого региона, вряд ли станет легче от множественности наименований различных частей Карелии, встречающихся в исторических текстах: Восточная (она же Российская), Северная и Южная, Беломорская и Олонецкая, Приладожская и Пограничная…

Действительно, Карелия — обширное, с не всегда легко обозначаемыми географическими контурами этно-историческое пространство, условные границы которого простираются от Финского залива Балтийского моря — Карельского перешейка и Западного Приладожья — до приполярного Беломорья.

Немного далекой истории

Карелия, Корела, Karjala, Carelia, Кирьялаланд — исторические варианты наименования, встречающиеся в русских и западных источниках, включая исландские саги и средневековые географические карты, а также на знаменитых новгородских берестяных грамотах. Существует несколько версий происхождения названия; наиболее достоверное, на наш взгляд, – от слова karja. Вообще-то это слово обозначает домашний скот, однако исторически термин употреблялся также для обозначения отрядов, преимущественно вооруженных.

Этнически карелов можно считать продуктом сложного взаимодействия финно-угорских чуди и веси, на протяжении раннего Средневековья распространявших свое влияние на север, вытесняя живших на территории современной Карелии саамов.

Здесь проходили варяжские маршруты; не осталась Карелия в стороне и от так называемых северных крестовых походов.

Крепость Корела (Käkisalmi (фин.), Kexholm (швед.)), заложенная на рубеже XIII–XIV веков и расположенная на территории современного Приозерска, — историческая столица Карелии. Но на это же звание на протяжении истории с полным основанием могли претендовать и Олонец, и Выборг, и совсем уж загадочный Онегаборг, обозначенный на средневековых картах Ортелия и Меркатора.

Становление новгородского и шведского государств неминуемо вовлекало Карелию в орбиту контактов, торговли и неизбежного военного противостояния. Помимо военного, это противостояние приобретало в разные времена также и конфессиональный, и цивилизационный характер.

Граница как судьба, вызов и угроза

Жители Карелии становились не только и не столько участниками, сколько заложниками того, что много лет спустя назовут геополитикой.

Борьба Новгорода и Швеции привела в 1323 году к подписанию Ореховецкого мира — первого договора, обозначившего границу между двумя государствами в Карелии и на территории современной Финляндии.

С тех пор войны России и Швеции, а в XX веке — СССР и Финляндии многократно меняли положение границы. Нынешняя граница, определенная по результатам Второй мировой войны и закрепленная Парижским мирным договором 1947 года, — девятая по счету. И самая устойчивая, если судить по времени ее существования.

Но воюют, как известно, государства — за территории, ресурсы, контроль над стратегическими коммуникациями. Население приграничья становится заложником «большой» истории, вынужденно накапливая опыт и выстраивая практики «жизни у границы».

Подвижность границ сопровождалась массовыми перемещениями населения. Назову два наиболее масштабных и драматических.

По Столбовскому миру, подписанному в 1617 году и увенчавшему очередную русско-шведскую войну, среди территориальных уступок Русского царства оказалась и Карелия (Карельский перешеек и Западное Приладожье). Это привело к массовому исходу православных карелов, разместившихся на территориях современной Тверской области. По некоторым оценкам, численность переселенцев достигала 20 тысяч человек.

Второй драматический пример — эвакуация населения Карельского перешейка, Западного и Северного Приладожья в результате советско-финской Зимней войны 1939–1940 годов. Общая численность эвакуированных в Финляндию с территорий, захваченных Советским Союзом, составляла около 430 тысяч человек. Значительная часть из них идентифицировала себя как карелы. Так среди многочисленных наименований разных Карелий появилась Luovutettu Karjala (утраченная, потерянная, буквально — переданная Карелия). Эти люди и их потомки в современной Финляндии объединены в различные общественные организации, крупнейшая из которых — Союз Карелии (Karjalan Liitto), имевший на протяжении послевоенных десятилетий существенный общественно-политический вес.

Граница как возможность

Жизнь в суровых северных условиях преподала местным жителям как минимум один урок. С соседями нужно и можно если и не жить в мире и согласии, тем более что государства делают преимущественно ставку на военные конфликты, то по крайней мере пытаться ладить, извлекая из этого обоюдную пользу.

Один из малоизвестных примеров «низового» трансграничного взаимодействия — так называемые крестьянские (или пограничные) миры. Зачастую при посредничестве местных чиновников и священников жители приграничных приходов договаривались о взаимном обмене информацией о передвижении войск и прочих предвестниках боевых действий. Это позволяло спасти свое имущество и обезопасить себя, например, вовремя укрывшись в лесу. В масштабах Европы такие практики выживания зафиксированы во многих странах континентальной Европы, на Британских островах и в Скандинавии. У нас крестьянские миры, о которых с возмущением узнавали центральные власти, зафиксированы с конца XV века и стали особенно известны во время Великой Северной войны начала XVIII века.

Второй пример — так называемое карельское коробейничество. Практика разносной торговли, когда карельский крестьянин, запасшись товаром, отправлялся в Финляндию, принадлежавшую до начала XIX века Швеции, складывалась на протяжении Средних веков. Однако расцвет коробейничества приходится на период финляндской автономии (1809–1917), когда Финляндия входила в состав Российской империи. Важнейшими предпосылками этого уникального экономического и социокультурного феномена стало то, что как российская Карелия, так и северная и северо-восточная Финляндия в силу удаленности от центров национальных рынков и слабой дорожной инфраструктуры находились в значительной степени за пределами системы внутренней торговли. Оперативная доставка товаров в направлении восток — запад оказывалась куда более эффективной (хотя и фактически контрабандной), чем регламентированная торговля в направлении юг — север.

Карельские коробейники легко находили общий язык с финскими покупателями и партнерами. Близость карельского и финского языков не требовала, как это произошло в случае с русско-норвежской поморской торговлей, изобретения отдельного языка-пиджина. Оценить масштабы карельского коробейничества не так просто. Исследователи располагают только косвенными данными, зачастую основывающимися лишь на зафиксированной таможенной статистике. Торговали решительно всем. В Финляндию коробейники доставляли ткани, зерно и муку, кожевенные изделия. В обратном направлении в Карелию везли пушнину, а также «европейские» товары — чай, кофе, алкогольные напитки и прочее. Вряд ли где-то еще на пространствах Российской империи XIX — начала XX веков кофе был распространенным атрибутом крестьянского стола…

Для большинства коробейников этот промысел был лишь прибавкой к скудному крестьянскому семейному бюджету. Лишь немногие, сколотив капитал, стали настоящими торговцами, предпочитая, правда, перебраться в Финляндию.

Рюсся и Руоччи

И все же человек, живущий по ту сторону границы, остается чужим. В Финляндии карельских коробейников называли laukkuryssä. Первая часть слова обозначает сумку, короб. А вторая — пренебрежительное словообразование для обозначения русского. Таким образом, каждый, пришедший с российской стороны, маркировался в Финляндии как русский. Хотя в абсолютном большинстве коробейники были этническими карелами и зачастую по-русски практически не говорили.

Карелы на российской стороне в долгу не оставались. В память о многочисленных войнах со Швецией всех живущих по финскую сторону границы они имели обыкновение называть ruočči (швед), отождествляя соседей с их прежним хозяином — Швецией.

Поговаривают, что и поныне бабушки в приграничных деревнях по обе стороны границы стращают внуков этими словами. А еще в одном из карельских диалектов чертополох — как известно, не самое полезное в сельском хозяйстве растение — называется ruoččiheinä (букв. шведское сено).

Руны, Калевала, карелианизм

Уже в XIX веке Финляндия начинает «открывать» для себя Карелию. В Карелии Элиас Лённрот записывает руны, легшие в основу национального эпоса «Калевала». Карелию «открывают» художники, литераторы, музыканты. Это стало неотъемлемой частью становления финского национального самосознания.

На рубеже XIX–XX веков зарождается карелианизм — течение поначалу культурное, национально-романтическое, но со временем получившее и выраженное политическое звучание. Кульминацией этого процесса стала идея Великой Финляндии, которая должна была объединить под своим крылом все соседние финно-угорские народы.

Помимо собственно культурного-этнографического интереса к Карелии, финское общество начинает усваивать некий мессианский по отношению к православной Карелии подход. Российские власти с большим раздражением констатировали активизацию финнов, в том числе выражавшуюся в попытках распространить лютеранство в православной Карелии. Действия по противостоянию этому, как его называли, «лютеранскому походу в православную Карелию» лишь добавляли напряженности во взаимоотношениях империи и Великого княжества Финляндского, превратившихся к этому времени в практически неразрешимый политический конфликт.

Революция, война и карельская государственность

Первая мировая война, революции 1917 года, обретение Финляндией независимости, гражданские войны в Финляндии и России радикальным образом изменили политический ландшафт Карелии. Завершился период, когда Финляндия входила в состав Российской империи, что одновременно означало нахождение всего исторического пространства Карелии в пределах одного государства.

Гражданская война на территории Карелии носила исключительно сложный характер, который невозможно описать в привычных «красно-белых» красках. Исход событий предопределили как внешние, так и внутрикарельские факторы. Это и попытки финских активистов пробудить в карелах национальные чувства и склонить их к присоединению к Финляндии, и естественное противодействие со стороны большевистского центра, и британская интервенция, и активность так называемых красных финнов — финских левых социал-демократов, бежавших из Финляндии после поражения в Гражданской войне 1918 года, и локальное проявление политической воли самими карелами.

С последним обстоятельством не все так просто. Наиболее ярким примером политической активности самих карелов стала недолгая история так называемой Ухтинской республики, успевшей в 1920 году провозгласить независимость с опорой на поддержку Финляндии.

Деятельность финских добровольцев-активистов на территории Карелии продолжалась до 1922 года. Однако судьба Карелии была по большому счету предрешена не только военным преимуществом большевиков, но и дипломатическими процессами, приведшими к подписанию в октябре 1920 года Тартуского мира между РСФСР и Финляндией.

Но еще до того, 8 июня, было провозглашено создание Карельской трудовой коммуны (КТК), включавшей населенные преимущественно карелами части Олонецкой и Архангельской губерний. Это позволяло не только представить КТК как результат национального самоопределения карелов, но и решить более масштабные задачи.

Собственно, столетие этого события и будет отмечаться в 2020 году. При этом почему-то на официальной эмблеме написано «Карелия 100» — это к вопросу о доминирующей государствоцентричной модели описания истории Карелии…

Финская эпоха советской Карелии

К руководству советской Карелией (с 1923 года — КАССР) пришли красные финны. Они и будут определять траекторию развития республики вплоть до середины 1930-х годов. Совет народных комиссаров возглавил Эдвард Гюллинг, известный финский политик и ученый-экономист. Концепция развития автономной Карелии основывалась на его плане бюджетной автономии. Она неплохо вписывалась в общую стратегию эпохи нэпа и давала ощутимые результаты. Однако переход к плановой экономике и жесткая централизация управления поставили крест на этом проекте уже к концу 1920-х годов.

В сфере культурного строительства руководство советской Карелии исходило из того, что финский язык должен стать основой создания новой социалистической карельской культуры. Это, несомненно, шло вразрез с интересами развития карельского языка, не имевшего устоявшейся письменности и разделявшегося существенными диалектными различиями.

Этническая картина советской Карелии неуклонно менялась: численность населения, не относящегося к финно-угорской группе, в процентном отношении сокращалась, прежде всего за счет трудовой миграции. В этот же период финское население пополнилось несколькими тысячами североамериканских финнов, приехавших в СССР строить социализм.

Карелия, ГУЛАГ, репрессии

Слывшая до революции «подстоличной Сибирью», местом ссылки проходивших по политическим статьям, уже в 1920-е годы Карелия становится печально известной первыми лагерями нового строя. Соловки и Беломорканал стали зловещими вехами складывания системы ГУЛАГа.

Репрессии начались в Карелии задолго до 1937 года — приграничные районы зачищались от неблагонадежного населения. В середине 1930-х годов начинается борьба с «буржуазным национализмом», вылившаяся в 1937–1938 годах в Большой террор, приобретший характер этнических чисток. Его жертвами становились все без исключения этнические группы населения Карелии, но особо мощный удар был нанесен по финнам.

Жертвы сталинских репрессий — неотъемлемая часть пространства исторической памяти Карелии. Его символами стали обнаруженные в 1990-е годы стараниями карельского общества «Мемориал» массовые захоронения под Петрозаводском (Красный бор) и Медвежьегорском (Сандармох). Тревожно наблюдать, как сегодня предпринимаются энергичные попытки переписать или затушевать эту страницу нашей истории.

Вторая мировая война

Результаты Зимней войны 1939–1940 годов означали для советской Карелии приращение территорий за счет «уступленных» Финляндией районов. Как в 1940–1941 годах, так и после окончания Великой Отечественной войны эти районы заселялись в основном переселенцами из-за пределов Карелии.

В 1940 году КАССР была переименована в Карело-Финскую ССР, став вроде бы полноценной союзной республикой. Однако ни по численности, ни по доле титульного населения она явно не дотягивала до этого высокого статуса. По всему судя, неудача первой попытки присоединить Финляндию в соответствии с положениями пакта Молотова–Риббентропа должна была быть вскорости исправлена.

Однако события стали развиваться по иному сценарию. Германия напала на СССР, и вскоре к ней присоединилась Финляндия. Всячески подчеркивая, что она ведет отдельную от Германии войну-продолжение, Финляндия, при отсутствии союзного договора, превратилась в союзника Германии де-факто.

Значительная часть территории КФССР, включая Петрозаводск, была оккупирована финнами уже осенью 1941 года. Годы оккупации были отмечены высокой смертностью гражданского населения, особенно в 1942 году. Финляндия исходила из идеи создания этнически однородного финно-угорского пространства, для чего «неродственное» население подлежало быстрому перемещению за пределы Карелии. Однако немецкий план блицкрига превратился в затяжную войну. Лагеря для инонационального населения стали зловещим памятником оккупационной политике Финляндии.

От войны до перестройки и далее…

С периодом послевоенного восстановления связан еще один поворот в этнической истории Карелии. В конце 1949 году было принято решение о массовой вербовке финнов-ингерманланцев для переселения в КФССР.

Однако в 1956 году статус республики был вновь понижен до автономной в составе РСФСР. Среди прочих, очевидным был внешнеполитический фактор — желание продемонстрировать отказ от былого сталинского курса в отношении Финляндии, своеобразный подарок новому президенту У.К. Кекконену. Приграничная республика хорошо вписывалась в контуры нового формата взаимоотношений с Финляндией.

Перестройка и распад СССР стали новой страницей в истории Карелии. На волне демократических преобразований она была провозглашена Республикой Карелией, в конституции которой ее статус до сего дня значится как «республика (государство) в составе Российской Федерации с республиканской формой правления».

Сегодняшняя Карелия производит на экспертов довольно противоречивое впечатление. С одной стороны, очевидны преимущества приграничного региона. С другой стороны, его инвестиционную привлекательность, за исключением туризма, трудно назвать высокой.

Продолжающаяся убыль населения и неразвитая экономическая инфраструктура — это, пожалуй, главные проблемы современной Карелии. Добавим к ним фактическое выгорание финно-угорской составляющей.

Может быть, поэтому в конце заголовка я поставил вопросительный знак?

Фото: Александр Циликин / Фотобанк Лори