Статья

Путинская элита: милитократия вместо меритократии

ОУ приводит статью социолога Ольги Крыштановской, анализирующую результаты исследования сектора изучения элиты Института социологии РАН «„Путинская элита“ в 2001–2003 гг.». В статье отмечены тенденции милитаризации и деинтеллектуализации правящих элит, которые явственно проявились к 2003 году и лишь углубились в период нахождения у власти президента Путина. Как противовес авторитарному тренду автор рассматривает присутствие в политическом процессе представителей бизнеса. Через два дня после публикации статьи Крыштановской был арестован один из совладельцев ЮКОСа Платон Лебедев — власть начала масштабную атаку на бизнес, в корне изменившую баланс сил.

Решительный президент Ельцин производил кадровые перестановки в элите так часто, что каждый чиновник был готов к отставке в любой момент. Он привел на олимп власти разночинцев — людей, которые никогда раньше не занимались управлением. Таинственный президент Путин действует мягко и незаметно. Но именно за три года его президентства российская элита изменилась принципиально. Коридоры власти наполнились людьми в погонах. Парламенты всех уровней кишат бизнесменами. Если кадры действительно решают все, то эти изменения ставят будущее российской демократии под вопрос.

Характеристики элиты

Категория «ставленники бизнеса» объединяет тех, кто пришел в политику непосредственно из частных компаний. Например, Роман Абрамович до того, как он стал депутатом Государственной думы созыва 1999 г., был главой московского представительства АО «Сибнефть»; А.С. Абрамов до своего назначения заместителем руководителя администрации президента РФ занимал пост заместителя председателя правления Альфа-банка.
Категория «ставленники бизнеса» объединяет тех, кто пришел в политику непосредственно из частных компаний. Например, Роман Абрамович до того, как он стал депутатом Государственной думы созыва 1999 г., был главой московского представительства АО «Сибнефть»; А.С. Абрамов до своего назначения заместителем руководителя администрации президента РФ занимал пост заместителя председателя правления Альфа-банка.

Элита цвета хаки

Ни для кого не секрет, что Владимир Путин доверяет своим землякам и сослуживцам. Но масштаб милитаризации власти открывается только внимательному исследователю. Возглавляемый мною сектор изучения элиты Института социологии РАН провел исследование «Путинская элита» в 2001–2003 гг. Было проанализировано 3500 биографий членов правительства, руководителей администрации президента РФ, депутатов обеих палат Федерального Собрания РФ, региональной элиты и крупных бизнесменов.

Результаты впечатляют. Самое стремительное нашествие военных произошло в аппараты федеральных округов, где люди в погонах составляют 70% штатных сотрудников. Аппараты полпредов и федеральные инспектора консолидировали силы федеральных структур в субъектах федерации. И если раньше начальники местных ФСБ, МВД, ФСНП, прокуроры находились под реальным контролем губернаторов, то теперь такой контроль получили полпреды. В каждом федеральном округе были созданы советы по безопасности, куда вошли руководители всех силовых и правоохранительных структур региона. Это лишило местную элиту серьезной базы поддержки и ослабило губернаторов.

Примиряясь с существованием институтов, которыми она не может руководить открыто, путинская милитократия не оставляет самого стремления к контролю.

Но и в стане самих губернаторов произошли серьезные перемены. Здесь представительство военных увеличилось более чем в два раза за последние три года. Еще пару лет назад принадлежность к органам безопасности расценивалась избирателями как большой минус для кандидата на губернаторское кресло. После 2000 года ситуация меняется: теперь быть военным (особенно офицером безопасности) стало модным. Теперь это дополнительный козырь, который означает: за мной стоит Кремль.

Пришли военные и в правительство. Отчасти это было связано с увеличением числа военных ведомств. После развала КГБ в 1991 году число силовых структур федерального значения перевалило за 20, следовательно, возрос и их удельный вес в правительстве. Но более любопытным кажется другое — наполнение людьми в погонах не силовых, а экономических ведомств. Так, среди заместителей министров, назначенных с 2000 по 2003 год, военные составили 35%. Причем большинство из них пришли из подразделений ФСБ и сохранили статус «офицер действующего резерва». Этот статус подразумевает, что офицер командируется на работу во внешнее ведомство, но сохраняет зарплату и льготы «материнской» организации и должен отчитываться о своей работе не только перед министром, но и перед ФСБ. Наибольшей концентрации военные-замминистры достигли в Минэкономразвития, Минпромнауки, Минсвязи, Минпечати и Минюсте.

Бизнес и власть

Другой важной особенностью путинского правления стал приход во власть ставленников крупного бизнеса, представительство которых увеличилось в семь раз. Этот процесс начался еще при Ельцине и в отличие от нашествия военных прямо не зависел от нового президента. Становление российской буржуазии неизбежно привело к тому, что ее политическая роль принципиально выросла. Новые русские проделали путь от наивных попыток личного участия в политике до развертывания целой сети своих представителей на всех этажах власти. К настоящему времени они имеют 16% в высшем руководстве страны, 17% в Федеральном Собрании, 5% в правительстве.

Только в регионах сохранилось личное представительство местных олигархов в парламентах, где их доля достигает 60–70% от численности депутатского корпуса. Власть и бизнес особенно срослись в провинции, что существенно сократило шансы гражданского общества делегировать своих представителей.

Последствия

В итоге за три года президентства Владимира Путина элита стала более милитаризованной, менее интеллектуальной и более связанной с бизнесом. А если в начале 90-х стратегическая группа элиты состояла главным образом из экономистов, то при Путине стратегию развития общества стали определять военные и офицеры безопасности. Это изменило приоритеты государственной политики. На первый план вышли вопросы безопасности, военной реформы, геополитического места России в мире.

Важной опасностью милитаризации власти является клановость, основу которой составляют не родственно-финансовые связи так называемой семьи (как было при Ельцине), а корпоративный дух единения, присущий сотрудникам органов безопасности. Сети агентов влияния, специфические каналы обмена информацией, методы манипулирования людьми — эти навыки делают офицеров, работающих или работавших в КГБ/ФСБ, особой кастой, в которой господствует дух взаимопомощи. Такая власть вдвойне устойчива, тем более что она скреплена идеологией патриотизма, разбавленного отчасти либеральными экономическими идеями.

Опасность авторитаризма

Рекрутируя в элиту военных, президент и его окружение придали определенный вектор ближайшему будущему реформ. Сама военная среда является авторитарной, демократический стиль управления здесь неприемлем. Конечно, среди военных есть разные люди. И если бы речь шла о нескольких генералах, перешедших в политику, разговор об опасностях этого обстоятельства для общества, наверное, был бы беспочвенным. Но речь идет о наполнении всех ветвей и этажей власти военными, которые составляют в разных элитных группах от 15 до 70%. Известный диалектический закон гласит, что количество переходит в качество. Присущий военным структурам авторитарный метод управления может быть перенесен на все общество.

Хотя военные путинского призыва прошли школу демократизации, поработали в коммерческих структурах или за границей. Их внутренний авторитаризм подвергся модернизации, трансформировался, стал условнее. Стремление к тотальному контролю теперь было ограничено рамками закона, нормами западных стандартов жизни, оглядкой на реакцию мирового сообщества. Но все же, примиряясь с существованием институтов, которыми она не может руководить открыто, путинская милитократия не оставляет самого стремления к контролю. Контроль принимает скрытые формы: внедрение «комиссаров при командирах» — смотрящих Кремля, использование административного ресурса на выборах, инициация создания институтов гражданского общества, внедрение агентов влияния в бизнесе, в средствах массовой информации.

В условиях, когда реальное разделение властей в России отсутствует, когда верховная власть пытается восстановить монополию на господство, расширяя контроль над всеми сферами общественной жизни, когда в стране нет сильной оппозиции, предприниматели являются одной из немногих сил, способных противостоять неоавторитаризму. Российский сценарий отвел крупному бизнесу странную роль системы сдержек и противовесов в государстве, которое должно пройти между Сциллой милитократии и Харибдой олигархии.

Фотография:
Министр обороны РФ Сергей Шойгу и президент России Владимир Путин в Государственном Кремлевском дворце, 2016 год
Михаил Климентьев / ТАСС